Димкина ракета | страница 33
— Проснулись, ваша светлость? — спросил ученый.
— Где я? — с трудом проговорил Димка. — Что это горит, и что это за шум на площади?
Корнелиус опустил голову.
— Вы у себя в спальне, принц, — тихо сказал он. — И сейчас вам лучше всего снова уснуть…
— Я не хочу больше спать, Корнелиус. Почему так светло?
— Это факелы, ваша светлость. Сейчас вечер, а там, на площади, — казнь…
Димка вскочил с постели, метнулся к окну и распахнул тяжелые шторы. На площади, освещенной неверным светом факелов, белел эшафот. По настилу, скрестив руки на груди в ожидании жертвы, разгуливал палач в красной одежде. А за частоколом пик гудела толпа придворных, слуг и дворцовой челяди.
— Кого это? — шепотом спросил Димка. — Кого казнят, Корнелиус?
Старик молчал. Только из глаз его выкатились и поползли по щекам две медленные слезинки.
— Аниту, ваша светлость, — прошептал он. — Дочь Каспара…
— Что же мы ничего не делаем, Корнелиус? — крикнул Димка. — Нужно спасти ее во что бы то ни стало!
— Теперь уже поздно, — медленно сказал ученый. — Теперь ей уже ничем не поможешь… Смотрите!
На площадь въехала повозка, запряженная четверкой лошадей. Лошади тащили большую железную клетку с толстыми прутьями. Там, в клетке, стояла маленькая девочка в белом платье принцессы. Это была Анита. Толпа смолкла. В наступившей тишине ясно слышался скрип колес и понукания возницы.
Димка спрыгнул с окна и рванулся к дверям. Но стоявшие за дверями охранники сомкнули свои пики при его появлении.
— Пустите! — закричал Димка. — Пустите меня! Да как вы смеете?! — Но солдаты стояли недвижимо. — Болваны! — крикнул Димка и бросился обратно.
Аниту уже поставили на эшафот. Окруженные сплошным кольцом охраны, со специального возвышения в углу площади за казнью наблюдали король Ишак Четвертый, Подлюччио, Комарио, генерал Дель Гадо и другие сановники.
— Сейчас бы сюда пулемет! — стискивая кулаки, прошептал Димка. — Хотя бы один пулемет! Я бы им показал!..
Между тем герольды трижды протрубили в трубы, и глашатай стал громко читать приговор. Анита стояла на эшафоте. Рот ее был крепко стянут черным платком, а руки связаны за спиной.
— Подлецы, — тихо молвил Корнелиус. — Гиены! Им мало крови взрослых людей. Теперь они принялись за детей!.. — Он плакал.
— Мы им еще покажем, Корнелиус! — крикнул Димка. — Мы их всех взорвем… Как же я раньше не вспомнил? Эх! — и он в отчаянии ударил себя по лбу: — Конечно! Мы сделаем порох! Это же так просто!..
— Поздно, — сказал Корнелиус. — Мы уже не успеем… Сейчас ее казнят…
