Тусклый свет свечей упал на его напряженное лицо.
— Я хочу желать свою жену. — Медленно произнес он.
Тесса с трудом перевела дыхание.
— Теперь вы меня понимаете?
Она не могла вымолвить ни слова.
— Я хочу испытывать к жене такую страсть, чтобы весь день, не переставая, думать только о ней.
Тесса вспомнила сказанные им слова: «Я хочу, чтобы она была ангелом на людях и искусной любовницей в спальне».
Он опустил ресницы, густые и темные как ночь, и тихо сказал:
— Я хочу сгорать от желания обладать ею.
Тесса молчала. Исходивший от Тристана жар был такой силы, что она тихо и сладко таяла, словно свеча из мягкого воска.
Он подошел к ней вплотную. Тесса слышала стук дождевых капель и тяжелое дыхание герцога. Когда он притянул ее к себе, в голове у нее мелькнула предостерегающая мысль об опасности, но тут же уступила место просыпающейся страсти.
Она закрыла глаза, и почти в ту же секунду его губы коснулись ее губ. От неожиданности Тесса уперлась обеими руками ему в грудь. Под шелковым жилетом сильно и ровно билось его сердце. Как только ее руки коснулись его груди, он стал смелее, целуя ее губы все более горячо и дерзко.
«Останови его! Так не должно быть!» Рассудок приказывал Тессе как можно скорее бежать прочь, но стосковавшаяся женская суть жаждала ласки.
У нее подогнулись колени, и она, в поисках опоры, обняла его за плечи. Шелковая шаль неслышно соскользнула на пол. Герцог еще крепче сжал ее в объятиях, и Тесса, не в силах сопротивляться, стала гладить его волосы на затылке, мысленно посылая ко всем чертям возможные опасные последствия. Она уже все равно уступила его напору, и теперь ей хотелось запомнить ощущение шелковистости его волос, жар чувственных губ, силу мускулистых рук... Потому что это был последний поцелуй.
Повинуясь его настойчивым ласкам, она приоткрыла губы и тут же ощутила вкус его языка — вкус бренди и... греха. Обняв ее бедра, герцог прижал ее к себе, и Тесса сквозь слои одежды почувствовала его несомненную боевую готовность. Все поплыло перед ее глазами... Понимая, чем все это закончится, Тесса мысленно говорила себе: «Еще немножко, самую капельку, а потом я его остановлю...» Ей хотелось хоть ненадолго почувствовать себя желанной, почувствовать собственную страсть, забыть все условности мира.
Он стал целовать ее шею, чуть прикусывая нежную кожу, и этот первобытный знак обладания вызвал в ней неожиданно острое наслаждение. Прижимаясь к нему всем гибким и податливым телом, Тесса теперь хотела только одного — чтобы его ласки не прекращались.
