В ночь, когда погиб Эрнесто, я проснулась от сильного шума. Августо включил свет и крикнул: «Кто здесь?» В комнате никого не было, все было на месте. Лишь утром, открыв дверцу шкафа, я обнаружила, что полки в нем обвалились и белье, чулки, шарфы лежат внизу в беспорядочной куче.
Теперь я могу сказать: «В ту ночь, когда умер Эрнесто», - но тогда мне об этом не было известно; накануне пришло его письмо, я и мысли не допускала, что такое могло случиться. Я подумала только, что деревянные нагели отсырели и полки, которые держались на них, обвалились под тяжестью белья. Иларии было четыре года, незадолго до этого она начала ходить в садик, и жизнь нашей семьи вошла в спокойное русло. В тот день, посетив собрание клуба любителей латыни, я отправилась в кафе, чтобы написать ответ Эрнесто. Через два месяца должна была состояться конференция в Мантуе, и тогда мы надеялись увидеться снова. По дороге домой я отправила письмо. Ответ обычно приходил через неделю, но его не было ни семь дней, ни месяц спустя. Мне еще не доводилось ждать так долго. Сначала я подумала, может, ошиблись на почте; потом – что, наверное, он заболел и не бывает на работе, и поэтому не может забрать письмо. Через месяц я написала ему короткую записку, но и на нее не пришло ответа. С каждым днем я чувствовала, что силы оставляют меня, что я держусь едва-едва - как дом, в основание которого проникла вода: вначале она сочилась понемногу, лишь смачивая фундамент, но постепенно пробила себе дорогу и однажды хлынула потоком, превратив цемент в мелкий песок; фасад еще держался, и на первый взгляд все было полном порядке – но я-то знала: стоит тронуть его пальцем, и он обрушится, как карточный домик.
Ко времени конференции я была сама не своя. Побыв для виду пару дней в Мантуе, я отправилась в Феррару, и там попыталась выяснить, что же случилось. На работе никто не брал трубку – с улицы были видны закрытые ставни. На второй день я отправилась в библиотеку и взяла газеты за предыдущие месяцы. В одной из них в коротеньком абзаце было сказано все. Возвращаясь ночью от одного из пациентов, он не справился с управлением, и машина врезалась в огромный платан. Смерть наступила мгновенно. День и час в точности совпали со временем, когда обрушились полки в моем шкафу.
В одном из журнальчиков, что приносит мне синьора Рацман, в рубрике «гороскопы» я как-то прочитала, что насильственной смертью повелевает Марс в восьмом доме. В статье говорилось, что человеку, рожденному при таком положении звезд, суждено умереть не своей смертью. Как знать, может, Илария и Эрнесто появились на свет при этом зловещем положении планет. Сначала отец, потом и дочь, спустя более чем двадцать лет – оба погибли, врезавшись на машине в дерево.
