- Ничего не изменится. Только слова меняются. Они никогда не изменятся. Только слова меняются. Только слова, только слова, только слова...
Голос, гудевший над лесом, перешел в настоящий рев. И Хогарту уже казалось, что в нем звучат крики, стон и плач всех живых существ. И он снова начал видеть лица – большие, маленькие, крошечные – широкие рты и глаза, в которых - ужас и ВОПЛЬ.
Но тут поднялся Железный Человек. Он заговорил. Его хриплый голос был тише, чем у Железной Женщины, но звучал резче, пронзительней.
- Я кое-что придумал, - сказал он и поднял руку.
Железная Женщина остановилась. Не отрывая взгляда от Железного Человека, она медленно опустила руки – но глаза ее по-прежнему светились красным.
- Уничтожать их бессмысленно, - сказал он сухим, хриплым голосом. Говорил он редко, и Люси слышала, как скрежетали шестеренки у него в горле. – Всех не уничтожишь, - продолжал он. – И все потом выстроят заново. Другие Фабрики – тот же мусор. Другие люди – то же невежество. Ничего не изменится.
Глаза Железной Женщины потускнели. А внизу, у самой земли, обращенные к ней, блестели две пары человеческих глаз – круглых, будто кроличьих.
- Теперь выслушай меня, - сказал Железный Человек.
Но, не говоря ни слова, он взял руку Железной Женщины и будто прислушался.
- Я так и думал, - сказал он. – Это ужасно. И все-таки, нужно особое средство.
Свободной рукой он взял другую руку Железной Женщины, так что обе ее руки оказались в его ладонях. Наверняка при этом он слышал тот страшный вопль. Запрокинув голову, он посмотрел в небо. Люси увидела, что глаза его тоже стали светиться красным, и так сильно, что из них вверх ударил ярко-красный луч, отчетливо различимый даже в ясном свете утра.
Прошло две или три минуты.
- Что он делает? – прошептал Хогарт.
Но Люси смотрела в небо. Лишь далеко на юге была видна полоска синевы. Над ними плыли облака - равномерный, светлый, клубящийся полог. И все же, в самой вышине появилось что-то странное - темная точка, вертевшаяся волчком.
- Это птица? – указав наверх, прошептала Люси.
Нет, это было маленькая, темная туча – но какой-то странной формы. Она опускалась все ниже и словно росла, становясь похожей на воронку смерча над морем - только вращалась она вниз, а не вверх.
Вскоре до них донесся гул – будто звук двигателей огромного самолета, летевшего где-то за облаками. Во всяком случае, Хогарт поначалу так подумал. Но потом он понял, что звук исходит от сгустка свинцово-синей тучи – вертясь волчком, она опускалась все ниже, и звук становился все громче.
