- Конечно, можно, мистер Датт.
И, выговорив эти простые слова, мисс Ифосс вдруг совершенно отчетливо поняла, что ей надлежит сделать.
Мисс Ифосс стала распродавать вещи. Она продавала их в разные руки, оставляя себе кое-что на подарки. Это заняло много времени, за всем надо было проследить. Она составляла длинные подробные списки, без которых голова ее уже не справлялась. Было грустно, когда сроднившаяся вещь уходила из дома, но умом она понимала: абсурдно чувствовать привязанность к вещам. Пусть к ним теперь привязываются другие; в конечном счете, и эти новые привязанности окажутся такими же ненадежными, как у нее.
Пусто и безрадостно стало в квартире. Остались только вещи, принадлежавшие домовладельцу. Она написала ему, что расторгает аренду.
Датты смотрели телевизор, когда прибыла мисс Ифосс.
Мистер Датт убрал звук и пошел открыть дверь. Он улыбнулся и молча провел ее в гостиную.
- Добро пожаловать, мисс Ифосс, - сказала миссис Датт. - Мы вас ждем. В руках у мисс Ифосс был маленький чемодан.
- Когда вы ожидаете ребенка, миссис Датт? - сказала она. - Надеюсь, я пришла вовремя?
- Точнее не бывает, мисс Ифосс, - сказал мистер Датт. - Берил ждет сегодня ночью.
На экране беззвучно и тревожно мелькало изображение. Одетый пиратом человек поглаживал головку попугая.
Мисс Ифосс не стала садиться.
- Я немного устала, - сказала она. - Что, если я сразу поднимусь наверх?
- Конечно, мисс Ифосс, - улыбнулась ей миссис Датт. - Конечно, дорогая. Дорогу вы знаете, правда?
Да, - сказала мисс Ифосс, - дорогу я знаю.
Миссис Данкерс поднесла к губам сигарету с розовым фильтром и прикурила от зажигалки на приборной доске. Огонек высветил на миг ее красивое удлиненное лицо с такими твердыми и острыми чертами, что они невольно наводили на мысль о резце скульптора. В темноте кабины она выпустила из ноздрей два столбика дыма и удовлетворенно вздохнула. Автомобиль тихо стоял на травянистой обочине шоссе в двухстах милях к северу от Лондона и только мягко сотрясался под порывами ветра. Перекрывая монотонный шум дождя, из радиоприемника спокойно и бесстрастно лилась популярная в тридцатые годы мелодия. До полуночи оставалось две минуты.
- Ну?
Дверца автомобиля хлопнула, и Данкерс уселся рядом с ней. Запахло сыростью; капли дождя потекли на ее теплые колени.
- Ну? - еще раз спросила миссис Данкерс.
Он завел мотор. Машина выползла на узкое шоссе, "дворники" отчаянно боролись с ливнем, в мощном свете фар неожиданно близко вставала мокрая листва. Данкерс протер рукой ветровое стекло.
