Трудно поверить, что она мертва.
Когда Шарлотта узнала, что Деймон основал фонд в память о сестре, она была потрясена. Элени Латойсакис представлялась ей молодой и полной жизни. Казалось просто невозможным, что сейчас она лежит в холодной могиле.
Впрочем, сейчас было так же сложно поверить, что Деймон любил Шарлотту в то время. После инцидента в галерее он потребовал, чтобы она немедленно покинула Санторин. Девушка даже не успела толком все объяснить. Он не слушал ее даже тогда, когда она сказала, что, возможно, ждет от него ребенка. В бешеной ярости он заявил ей, что никогда больше не хочет видеть ни ее, ни ее ребенка, который не может быть от него. Шарлотга села на первый же самолет до Афин, а оттуда улетела в Сидней. А через месяц ее жизнь изменилась. Подтвердилось то, что девушка уехала с Санторина не налегке.
Она увезла с собой частичку Деймона…
Принесли еду. Комната наполнилась приятными ароматами. Деймон подвинул для Шарлотты стул.
— Проголодалась, а?
Шарлотта схватилась за его слова как за спасительную соломинку.
— Да… немного…
Мужчина сел за стол напротив нее и положил на колени салфетку.
— Ты упомянула, что ваша мать умерла три года назад. Это было неожиданно?
— И, да и нет… она болела последние месяцы. Но смерть всегда приходит нежданно-негаданно, пусть она и неминуема. — Шарлотта заглянула в его глаза. — Мне так жаль, что Элени умерла. Это, наверное, стало потрясением для тебя и вашей матери.
— Да. Мне до сих пор не верится, что ее больше нет.
— Что произошло?
Деймон с минуту смотрел на свой бокал с вином.
— Элени стала уставать, у нее были задержки месячных. Врачи проверили кровь, но ничего не нашли. Она поехала в Афины, сделала рентген, и обнаружилась опухоль. Через девять месяцев Элени не стало. Химиотерапия должна была продлить ей жизнь. Но сестра подхватила воспаление легких и совсем сдалась.
Шарлотта почувствовала, как к глазам подступают слезы. Бедная Александрина, наверное, постарела лет на двадцать. Родив Эмили, Шарлотга теперь знала всю глубину родительской любви. Иначе, почему она сейчас сидит здесь, если не затем, чтобы защитить дочку?
— Мне, правда, очень жаль. Элени была чудесной девушкой.
— Моя мать теперь очень ждет, когда я женюсь и подарю ей внуков. — Деймон положил Шарлотте салат. — Но пока я сопротивляюсь.
— А тебе не кажется, что уже пора остепениться? — дрожащим голосом спросила Шарлотта.
— Мне всего тридцать два года. У меня впереди целая жизнь.
