Все дело в том, что горы во Вьетнаме — жуткие, неописуемо жуткие, жуткие до такой степени, что в это невозможно поверить. Громоздятся безо всякого порядка вершины, их разрезают извилистые ущелья, а в джунглях долин и крохотных высокогорных террас стоят деревни монтаньяров, и чем круче склон, тем меньше на нем хижин. Монтаньяры, со всеми их племенными обычаями, составляют самую примитивную и загадочную часть населения Вьетнама — а ведь даже наиболее европеизированная часть этого населения неизменно приводила американцев в недоумение. Строго говоря, монтаньяры — никакие не вьетнамцы, а потомки полудиких аннанских аборигенов; они частенько всю жизнь ходят голышом и соблюдают в своих деревнях тишину. И вьетнамцы к монтаньярам, и монтаньяры к вьетнамцам относятся свысока, и хотя многие монтаньяры поступают на службу в американские части особого назначения, но застарелая вражда между этими народами снижает эффективность наших усилий. Многие американцы считают горцев кочевниками, но такими их сделала война, а не природный темперамент. Мы сжигаем напалмом их посевы и сравниваем с землей деревни, а потом восхищаемся их неукротимым духом. Их нагота, разрисованные тела, непокорность, молчаливое спокойствие перед чужеземцами, незлая дикость и невозможно безобразная внешность — все вместе — создавали у американцев, которым приходилось с ними общаться, чувство некоторого дискомфорта. Кажется вполне резонным, предопределенным свыше, что эти люди живут в горах, в треугольных лачугах, где они тонут в сползающих с вершин густых туманах, где изнуряющую дневную жару сменяет пронизывающий ночной холод, где тишину нарушают только вздохи коров и рокот вертолета — единственный известный мне одновременно резкий и глухой звук. Пуританская вера в сатану вполне могла родиться здесь, где на самых холодных и чистых вершинах пахнет джунглями, в которых все время что-то гниет, а что-то рождается к жизни. Это совершенно неправдоподобная страна, и американских солдат тут ждут самые неприятные сюрпризы. И наихудшим из них стала битва на реке Дранг. Впервые в боевых действиях на Юге участвовали регулярные войска Северного Вьетнама, и никто из побывавших там наших солдат никогда не забудет ни охватившего его ужаса, ни боевого духа и воинского искусства вражеских батальонов, пробравшихся туда для вовлечения Америки в войну. Несколько корреспондентов и солдат второго и третьего срока службы непроизвольно вздрагивали при одном лишь воспоминании о том времени: северовьетнамцы держали до последнего человека самые неподготовленные позиции, а потом снова их отвоевывали; американцы и их противники сжимали друг друга в смертельных объятиях — с выпученными глазами, оскаленными зубами или полными вражеской плоти ртами; множество сбитых вертолетов (спасательная миссия, которую спасает другая миссия, а ее спасет следующая…); трофейное снаряжение, включая первые смертоносные АК-47 и реактивные снаряды РПГ-7, сотни алюминиевых могильных меток. Нет, большинство участников тех событий, даже самые стойкие из них, не любят вспоминать о прошедших боях. Самая лучшая наша дивизия — 1-я кавалерийская
