Не успел мальчик слова произнести, как рыбка открыла глаза и стала расти. Хоть минуту назад она крошкой была, но вот уже стала больше стола, вот она уже больше, чем шкаф у окна, вот уже комната ей тесна! Что делать?! Мальчику несдобровать! В страхе он спрятался под кровать. Но страшная рыба печально вздохнула:
— Меня ты не бойся. Хоть я акула и хоть уж-ж-жас-но я голодна, однако спасителя есть не должна. Я тут немножко еще полежу и историю свою расскажу.
И она начала с недоброй улыбкой:
— Я родилась волшебною рыбкой. Глаза закрываю — маленькой становлюсь, от всех убегаю, любого боюсь. Глаза открываю — становлюсь громадной, голодной, жадной и беспощадной. Три года назад я себе на горе уснула на дне холодного моря и угодила в сеть спозаранку, а после — в эту консервную банку. Но теперь я задумала страшную месть… Впрочем, хватит болтать. Дай мне поесть!
— Но я… я не знаю… Кормить тебя нечем… В кастрюле есть мяса немного. И лечо.
Вздохнула акула:
— Мне этого мало!
И съела ковер, а потом одеяло, и скатерть, и книги, и синие шторы, игрушки, подушки — все съела обжора.
— Я в банке три года не ела ни крошки, — сказала акула и съела все ложки. — Как вкусно! Но зря ты от страха дрожишь. Все съем, но тебя я не трону, малыш.
«Не тронет меня! Но не в этом же дело. Наверно, полдома она уже съела. Что делать? — он думал и думал упорно. — Придумал! В шкафу порошок есть снотворный. Сейчас я устрою, чтоб рыба уснула… Тогда уж я справлюсь с тобою, акула».
И мальчик насыпал везде порошок: на чашки, рубашки, на спальный мешок. И тут же она проглотила все чашки, и спальный мешок, и, конечно, рубашки. И вот, наконец-то, акула зевнула. И вот, наконец-то, акула уснула!
А спать ей, вы знаете, было нельзя. Как только акула закрыла глаза — так сразу же новое чудо случилось, и в малую рыбку она превратилась.
Взял мальчик бумажку и баночку с клеем и рыбке глаза поскорее заклеил, чтоб рыбка глаза открывать не могла и больше на свете не делала зла.
Что дальше?
На место поставил он клей и бросил волшебную рыбку в ручей.
