— И я должна сделать вид, что мы едва знакомы? — спросила я с сомнением.
— Да, — ответил Ричард. — Но в этом ничего такого нет, так будет лучше для всех.
— Но почему? Зачем мне притворяться? — поинтересовалась я.
— Ну насколько мне известно, у Синди еще не было бойфренда, — сказал Ричард, — и я думаю, это будет… ну… я…
— Это будет для нее травмой, если она узнает, что он — один из моих бывших поклонников, — закончила я его мысль.
— Ну, зачем же так грубо, Эшли, — сказал Ричард. — Хотя ты все правильно поняла. Послушай, она, конечно, все узнает потом, но сейчас было бы лучше это скрыть. Вот и все.
— Хорошо, — сказала я в приступе великодушия. — Давайте назовем это так: «Операция по спасению Синди от душевной травмы»!
— Яхоо! — завопила Алва, топнув ногой, словно готовясь броситься на амбразуру. — Идем!
— Ты уверена, Эшли? — встревожено спросила мама.
— Да, уверена, — очень быстро проговорила я, чтобы не было времени подумать и изменить свое решение. Синди не была моей любимой подругой или родственницей, чтобы проявлять к ней особую чуткость, тем более после того, что я увидела в холле. Я согласилась на это скорее ради Ричарда, чем ради Синди. Он мне нравится.
— Я не хочу расстраивать Синди, — пробормотала я. — Она вообще не виновата. Ты иди первым, Ричард. Предложи им чай или еще что-нибудь. Пусть она сначала познакомит его с тобой. А потом скажи, чтобы Синди представила его остальным домочадцам. Пусть он немного понервничает, перед тем как мы придем, посидит как на иголках. А потом мы просто войдем и сделаем вид, что впервые его видим. Если каждый из нас будет вести себя естественно, то не возникнет никаких проблем.
— Но как же Боб? — спросила Алва, — Как он догадается, что мы ничего не расскажем Синди?
— Предоставьте это мне, — сказала мама. Ситуация становилась забавной. Во всяком случае, для Алвы. Она даже пританцовывала от предвкушения острых ощущений,
Ричард взял поднос с чашками чая и отправился в гостиную. Мы хорошенько проинструктировали его, а потом потихоньку последовали за ним.
Синди развалилась на диване, прикрыв пледом колени, и вид у нее был, как у кошки, заполучившей сметану, а Ричард наливал чай Бобу, который сидел в кресле. Когда мы открыли дверь, Ричард громко произнес:
— О, а вот моя жена и девочки! Почему-то я слегка вздрогнула, услышав слова «моя жена». Хорошо еще, он не назвал нас своими дочерьми. Увидев нас, Боб покрылся красными пятнами и как будто собрался что-то сказать, но мама опередила его. Она подошла к нему, оставив нас стоять в дверях, и протянула руку:
