Элизабет взирала на него в остолбенении, не веря своим ушам. Он говорит, что не любит ее, что она зануда, такая же, какой была и раньше. Вспышка негодования привела ее в чувство.
—Я больше не «овца», какой считалась в школе, и нечего сюда это приплетать. Ты меня совсем не знаешь.
—Как и ты меня, — резко сказал он и, взяв ее за плечи, повернул лицом к себе. — Я о том же толкую. Почему бы нам не поцапаться для начала и не выяснить, кто мы такие?
Его голубые глаза серьезно смотрели на нее сверху вниз. Он не шутил, не улыбался, а просто смотрел и ждал. Она ощутила, как дрожь прошла по телу, когда его руки, погладив ей плечи, медленно спустились к запястьям, а затем нежно сжали ладони. Она слегка дернулась, но он не выпустил ее рук, и она со вздохом сдалась.
— Хорошо, Майкл! Постараюсь забыть все, что привыкла в тебе ненавидеть.
— И я сделаю то же самое, — покладисто кивнул он, вновь улыбаясь. — Но сначала сделаем вот что, — он протянул руку и, прежде чем она успела ему помешать, вытащил заколку из прически. Русые ее волосы немедленно рассыпались по плечам.
— Сейчас же отдай! — потребовала она. Майкл сунул заколку себе в карман.
— Потом. Я не намерен гулять по парку с деловой женщиной. А теперь займемся вот чем… — Его пальцы на этот раз оказались на ее шее и стали развязывать узел на косынке, которую она повязала поверх воротника белой хлопковой блузки. Одним движением руки он сорвал косынку и потянулся, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу на блузке.
Она схватила его за запястье, яростно сверкая карими глазами, чувствуя, как краска бросилась в лицо.
— Прекрати сейчас же! И верни мне заколку и косынку немедленно!
Не сводя с нее глаз, он упрямо покачал головой.
— Нет. Ты не сможешь получить удовольствия, гм… застегнутая на все пуговицы. Хватит и того, что на тебе немыслимые спортивные брюки и белая блузка, но сейчас, по крайней мере, ты хоть немного выглядишь по-человечески.
Элизабет задыхалась от гнева, оскорбленная тем, что он так нагло посмел распустить руки. Ей хотелось броситься на него и отнять свои вещи, но не устраивать же сцену на глазах у всех. Она только выставит себя посреди парка на посмешище. Взвесив ситуацию, она окинула пристальным взглядом его кричаще, до смешного яркую гавайскую рубашку, голубые джинсы и теннисные туфли. Вряд ли удастся сорвать с него рубашку, но можно попробовать что-то сделать с ярко-оранжевой баскетбольной кепкой.
— Ты прав, — сказала она, наконец, и улыбнулась, чтобы усыпить его бдительность. — Между прочим, мне так намного удобнее! — Для пущего эффекта она повертела корпусом, стараясь не обращать внимания на вспыхнувший в его глазах алчный блеск. Но затем и это решила использовать в своих целях. — Может, ты хочешь, чтобы я еще что-нибудь сняла? — спросила она, невинно вскинув ресницы и облизывая языком губы.
