—Я и правда не слышала, — ответила она прерывающимся голосом.
—С тобой все нормально? — В его глазах было искреннее участие.
—Нет — так будет! Это все парк, — она сделала широкий жест рукой. — Трудно отделить фантазию от реальности. У меня разыгралось воображение!
—Рад слышать, что у тебя есть воображение. Возможно, ты переутомилась и тебе следует расслабиться? — Его интонация была столь же покоряющей, как и прикосновение ладоней к ее рукам. Ощущать не думая — очень опасно!
—Никак не могу найти, за что бы зацепиться, на чем построить свои предложения. У меня всего четыре недели. Надо думать и думать! — вырвалось у нее на грани отчаяния.
—Неужели этот заказ так важен для тебя?
—Конечно, иначе я не была бы здесь!
—Сказано так, как будто речь идет о жизни и смерти. Ты работаешь в престижной фирме. По-моему, вы можете позволить себе потерять один заказ и при этом не разориться! Убей меня, я никак не возьму в толк, почему они так вцепились в «Азартный мир»? Это же не так серьезно, как, например, биохимия. Никто здесь не найдет средство для лечения рака.
—Дело не в этом, — живо возразила она. — Наша фирма заинтересована в привлечении самых разных клиентов.
—Особенно с крупными счетами в банках!
—Кто сколько платит, столько и получает. Мы не дерем шкуру с заказчиков! — отрезала она, решив, что пора поставить его на место. — Что же до моего желания получить заказ, так в том и заключается моя работа. Мой отец стоял у истоков этой фирмы, и я должна поддерживать свою и ее репутацию.
—Всегда в борьбе! Не так ли, Лайза?
—Ничего другого не остается! Мне ничего легко не давалось, в отличие от тебя! Моя семья ожидает от меня многого, да и сама я от себя не меньше.
—У меня тоже случались неудачи.
При этих словах у нее вырвался хриплый, недоверчивый смешок.
— Когда? Ты всегда был лучшим во всем, а я ходила в проигравших! Мне приходилось бороться буквально за все! Я борюсь и теперь! Извини, что не могу смотреть на это состязание с таким же равнодушием, как ты. Я отдаю себе отчет, что поставлено на карту, и речь идет не о школьном соревновании!
Он дотронулся пальцем до ее щеки.
— Такая мягкая — и все же упругая. Прямо как кошка!
— Могу и оцарапать, если подойдут слишком близко.
Он засмеялся, заметив у нее в глазах гневные искорки, но вместо того, чтобы оставить ее в покое, сжал ее лицо в ладонях.
— Ты определенно с возрастом превратилась в дьявольски соблазнительную женщину!
Ее гнев тут же растаял, и она беспомощно покачала головой.
