Его руки начали медленное движение по ее шее, плечам, груди. Его пальцы натянули ткань ее блузки, так что стали видны затвердевшие соски. Какое-то время он просто смотрел на нее, потом медленно расстегнул пуговицы на ее рубашке.
Его руки двигались с томительной нежностью, лаская ей соски. Она теряла над собой контроль, ее руки метались по его груди, она хотела расстегнуть его рубашку, чтобы почувствовать его обнаженную кожу. Солнце, деревья, земля — все вертелось вокруг в головокружительном водовороте.
Он посмотрел на нее с мукой, прерывисто дыша.
— Верь, я собирался быть терпеливым, клянусь. Но я не могу, не могу. Идем со мной. Позволь мне доставить тебе радость…
Искушение было невыносимо. Больше всего в жизни она хотела отдаться ему и идти туда, куда он поведет. Но внезапно сквозь дурман желания она осознала, что будет с ней потом… Унижение, одиночество, острая тоска.
— Нет, — выдавила она с болью, высвободившись из его объятий и отступая от него.
— Кьяра, — позвал он. — Что ты делаешь? Со мной, с нами? Я не вынесу этого.
— С нами? — эхом повторила она. — Никаких «нас» не существует. — Она усмехнулась. — А вам, синьор, нет никакой необходимости что-либо выносить. Это мне суждено чувствовать себя использованной и ненужной.
— Нет! — Он шагнул в ее сторону, умоляюще выставив вперед руку.
Она отскочила.
— Не приближайся!
— Хорошо, я буду стоять здесь, — пообещал он. — Я не сдвинусь ни на шаг, клянусь. Я буду ждать, когда ты подойдешь ко мне.
— Тебе придется долго ждать, мое место здесь, по другую сторону тропинки, и я вовремя об этом вспомнила.
— Дорогая, — Гвидо глубоко вздохнул, — послушай, я прошу тебя. Ты не понимаешь…
— Понимаю. Слишком хорошо понимаю и презираю себя за то, что оказалась в такой ситуации. Потому что я уже наступала на такие грабли, — Клэр усмехнулась, — и поклялась, что никогда не стану чьим-то минутным развлечением, маркиз.
Она заметила, как он вздрогнул и неприязненно скривился.
— Я уверена, что ты можешь заставить меня позабыть обо всем, по крайней мере, на некоторое время. Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях, а потом, что будет со мной потом? Да и вообще, стоит ли принимать отказ служащей позабавить хозяина слишком близко к сердцу? — Она сознательно уколола его, желая причинить ему боль, чтобы он чувствовал себя так же плохо, как и она. — Уверена, тебе стоит только шевельнуть пальцем… ты мужчина, у которого есть все — красота, ум, деньги. Ты можешь купить любую, но я не продаюсь.
