— Сколько вы были женаты?
— Больше трех лет. К тому времени, как я с ним развелась, он промотал мое наследство и обманул меня с несчетным количеством других женщин, — сухо ответила Фелиция.
Рид не мог себе представить, зачем мужчине могла понадобиться другая, если у него была Фелиция. Он хотел уже выразить свое возмущение, но как раз в этот момент подошел официант, чтобы принять заказ на напитки и рассказать о специальных предложениях в меню. Когда же он ушел, момент был упущен. Поэтому Рид произнес:
— Эмма говорила, что твои родители погибли, катаясь на лыжах.
Фелиция кивнула:
— Такая трагедия. Они поднимались на фуникулере, когда оборвался трос. Вместе с родителями ехало еще пять человек. Они все погибли.
— Прости.
Она вздохнула:
— Все произошло давным-давно. Мне было девятнадцать, я училась в колледже.
— А во сколько ты вышла замуж?
— В двадцать четыре. Через три года я развелась.
— Так… — Рид быстро посчитал в уме, — ты почти моя ровесница?
— Да, мне будет тридцать пять в марте. А когда твой день рождения?
— В конце этого месяца, мне будет тридцать шесть.
— Так ты Лев? — Фелиция недоверчиво покачала головой. — Ты не похож на типичного Льва.
— Ты не видела меня в гневе!
В ответ она лишь улыбнулась.
Рид хотел бы, чтоб она улыбалась всегда. Улыбка освещала ее лицо. Фелиция становилась такой милой, такой сексуальной…
— Почему ты так смотришь на меня? — спросила она.
— Я только что подумал, как мне нравится твоя улыбка.
Фелиция расцвела от комплимента. И впервые после их поцелуя на ферме Рид не думал о том, как затащить ее в кровать. Он наслаждался ее компанией, и ему вдруг захотелось узнать ее лучше.
В этот момент официант принес напитки, и они стали заказывать блюда. Когда он удалился, заиграла музыка, что-то нежное и романтичное, и несколько пар отправились танцевать. Фелиция посмотрела на них.
— Хочешь покружиться? — спросил Рид.
— С удовольствием.
В семье Рида все умели танцевать. Мать научила их, ведь в молодости она занималась балетом.
Она всегда говорила, что если мужчина не умеет двигаться под музыку, то не сможет завоевать женщину. В юности Рид ненавидел танцы. Но теперь он был благодарен матери. Они с Фелицией оставались на площадке довольно долго.
Обнимать ее в танце, прижимать к себе было, наверное, так же хорошо, как и заниматься с ней сексом.
— Ты хорошо танцуешь, Рид, — прошептала она, а потом засмеялась: — Вообще-то я умираю с голоду.
Рид неохотно ослабил объятие:
— Уже все подано.
