— Мы могли бы где-нибудь поесть. А потом мне надо домой. Дорога длинная — не хочется выезжать слишком поздно.
— Ты сегодня никуда не поедешь. — Он строго посмотрел на нее. — Мы с тобой проведем здесь пару деньков. Расслабимся и будем наслаждаться компанией друг друга.
Ее голос задрожал.
— Э… это невозможно. Я… я не могу. Мне нужно…
Пропустив ее слабый протест мимо ушей, он оживленно сообщил:
— Сегодня в полдень я позвонил Мораг, чтобы узнать, выехала ли ты. Она сказала, что ты прихватила с собой пару платьев на смену на случай, если решишь остаться на ночь. По-моему, все вопросы решены. Где ты оставила свою машину?
Уже через несколько минут они доставали ее чемодан из «лендровера». Шона отрешенно отошла в сторону, когда он ловил такси. Вместе с десятифунтовой банкнотой таксист получил указание отвезти этот чемодан в отель «Калидония» и оставить у дежурного администратора, откуда его позже заберет мистер Макалистер.
Когда такси отъехало, Дирк удовлетворенно кивнул.
— Отлично. Мне кажется, еще не время обедать. Мы сейчас слегка перекусим в парке. Думаю, в отель надо приехать примерно к шести вечера. У тебя останется достаточно времени освежиться и переодеться к обеду. А после этого… ты любишь Гильберта и Саливана?
Полностью сбитая с толку, она послушно кивнула.
— Вот и хорошо. Я взял два билета на спектакль в Королевский театр. А после мы отправимся в какой-нибудь ночной клуб или на дискотеку, или…
— Да. По поводу отеля, — спросила она. — Надеюсь, ты уже заказал номера?
— Номер, — резко поправил он.
Это было ответом на ее основной вопрос.
— А… да… я понимаю. — Она нервно облизала губы, сознавая, чем закончится этот день.
— Какие-нибудь проблемы? — Его глаза неожиданно твердо и бескомпромиссно уставились на нее, требуя незамедлительного ответа. У нее комок подступил к горлу. Она почувствовала предательское возбуждение и слабость внизу живота и приняла решение:
— Нет, Дирк. Все нормально.
Его лицо засияло.
— Отлично. Иначе и не могло быть. Этот Эдинбург для нас нейтральная территория. Может, здесь мы найдем умиротворение. Ведь в Кинвейге мы с тобой жертвы. Там все что-то напоминает. Здесь наконец мы сможем сбросить наши оковы.
Она не очень уверенно согласилась:
— Да. Ведь в этом нет ничего плохого, правда? Не обращая внимания на уличную толпу, он прижал ее к себе и поцеловал. Этот поцелуй бросил се в дрожь. Оторвавшись от ее губ, он благодарно посмотрел ей в глаза и, растягивая слова, утверждающе произнес:
