Но в тот день я, самая блестящая из ее учениц, всегда спорая на любые чары и заклинания, легко говорящая со специями, даже самыми опасными среди них, легко впадающая в раздражение и заносчивость, что часто случалось, — бросила на них взгляд, наполовину жалостливый, наполовину насмешливый. Я дерзко посмотрела Мудрейшей в глаза и промолвила:
— Я — готова.
Я, которая не была красавицей и, следовательно, полагала, что мне нечего терять.
Пристальный взгляд Мудрейшей уколол меня, словно репейник. Но все что она сказала — это: — Прекрасно, — и приказала нам подходить к ней по одной.
Окруженный морским туманом, остров разливал вокруг нас свой жемчужный свет. В небе радуги раскинулись, словно крылья. Каждая девушка преклоняла колени, и Мудрейшая, склонившись над ней, запечатлевала на челе ее новое имя. И по мере того как она произносила заклятье, казалось, что черты лица расплываются, словно в водной зыби, и в каждое лицо словно вдыхается что-то новое.
— Тебя нарекаю Апараджита по имени цветка, чей сок, если смазать им веки, приведет любого к победе.
— Ты будешь зваться Пиа, по названию дерева, пепел которого, если втереть в руки и ноги, дает тебе силу.
— А ты…
Но я уже выбрала сама:
— Мудрейшая, мое имя будет Тило.
— Тило? — в ее голосе послышалось неудовольствие, и остальные ученицы взглянули испуганно.
— Да, — вымолвила я и, хотя сама испугалась, заставила свой голос не выдать этого страха. — Тило, сокращенное от Тилоттама.
О, как наивно с моей стороны было думать, что я могу что-то скрыть от Мудрейшей, которая сама меня учила читать в сердцах других.
— С самого своего появления ты доставляешь одни хлопоты, бунтарка. Мне следовало сразу прогнать тебя.
Однако, к моему удивлению, она больше не злилась. Возможно, что в моей своевольности она увидела ту, какой была сама в молодые годы.
Корни, свисающие, как растрепанные пряди, с ветвей баньянового дерева,[30] зашелестели от ветра. Или то был ее вздох?
— Это имя — тебе хоть известно, что оно значит?
Этого вопроса я ожидала. И у меня был наготове ответ:
— Да, Мудрейшая. Тил — это кунжутное семечко, золотисто-коричневое, как будто его коснулся огонь, его покровительница — планета Венера. Цветок его так мал, прям и заострен, что матери молятся, чтобы у их дочерей был носик такой же формы. Тил, перетертый в мазь с сандаловым деревом, излечивает болезни сердца и печени, а поджаренный в собственном масле — возвращает вкус к жизни, когда человек уже потерял к ней интерес. Я буду Тилоттама, назначение которой, как и кунжута, — даровать жизнь, возрождать к здоровью и надежде.
