— Нет, яго, — ответил Гектор, промолчав целую минуту, — я не спятил. По правде говоря, я вообще не собираюсь спекулировать акциями. Мои акции очутились на помойке, только и всего, поэтому я могу распоряжаться ими как захочу. И потом, чьи акции, кроме своих, можно скупать, если они ничего не стоят? Нет, яго, психоревизия и наноанализ если что и выявят, то мою полную невиновность. Ну а мамаша… не думаю, что ревизии потребует даже она, потому что, если я успешно справлюсь, я тут же потребую проведения контрревизии. Возможно, мой запрос не удовлетворят, но маятник качнется в другую сторону, а мы ведь с тобой оба знаем: мамаше, как и мне, есть что скрывать… А теперь, — продолжал он, глядя в кусок пластика, лежащий рядом с пустым бокалом, — если ты не выполнишь мой приказ, я верну тебя к заводским установкам, так что смотри у меня!
— Отлично! Вот теперь я слышу Гектора, которого знаю, — ответил яго. — Считаю своим долгом предупредить тебя: ты влезаешь в серьезные долги без каких-либо крупных активов и с весьма туманными перспективами на работе, если не сказать большего. Да, ты приобретешь контрольный пакет, но, если вылетишь с работы, тебе придется распродавать себя себе в убыток. Думаю, не нужно напоминать тебе, что твои акции уже не могут опуститься ниже их теперешнего состояния.
— Закончил, яго? — спросил Гектор.
— Еще нет. Я считаю своим долгом изложить тебе все обстоятельства.
— Если это тебя радует — пожалуйста.
— Меня это не радует. Но я все равно закончу. Ты будешь безработным…
— Две секунды назад ты говорил: «Если я потеряю работу», — перебил его Гектор. — Теперь ты говоришь так, словно я ее уже потерял.
— Ты залезешь в долги, — невозмутимо продолжал яго, — и, возможно, останешься с жалкими двадцатью пятью процентами себя к тому времени, как все закончится. Если тебе повезет, следующие несколько сотен лет ты можешь рассчитывать на четверть зарплаты уборщика. И ты хочешь рискнуть всем, чтобы приобрести контрольный пакет, который вполне может оказаться временным? Вернешь ты меня к заводским установкам или нет, все уже бессмысленно. По крайней мере, для тебя, Гектор.
— Яго, времена сейчас отчаянные, и я иду на отчаянные меры. Слушай, сделай что я велю… и вот еще что…
— Что, босс?
— Придержи акции доктора Харпер.
— Будет исполнено, босс! — Яго отключился.
Через пятьдесят три минуты Гектор Самбьянко добился того, на что еще совсем недавно мог рассчитывать лишь через несколько веков. Ему удалось скупить шестьдесят три процента своих акций. Риск был огромен, но Гектор был уверен: он непременно оправится после фиаско. А если он оправится, то окажется в гораздо более сильной позиции, чем мог себе представить. В обществе, где ради своего контрольного пакета готовы на все, Гектор Самбьянко добился вожделенной цели, не слишком стесняясь в средствах.
