Лидия Сергеевна с усилием оторвала от Орешникова проникновенный взгляд и ушла.
А Калачев наконец-то раскрыл смысл событий.
— Вот ты, оказывается, какой прохиндей! — обозвал он Орешникова. — На общественные деньги спекулируешь! А я-то, наивный, за тебя заступался! Товарищи! — обратился он с воззванием. — Его тоже надо прижучить и исключить!
Все знали арифметику. И совсем не трудно догадаться, какая участь постигла Орешникова.
Деньги портят человека и будут портить еще долго. Конечно, сотрудники «Твоего портрета» повели себя непорядочно. Из славных, добрых они превратились в непривлекательных людей. Но не надо судить их слишком строго. Говоря по-честному, без ханжества и лицемерия, трудно удержаться и не обалдеть, когда перед глазами маячит круглая сумма. И все-таки сотрудники фотографии должны были держать себя иначе. Их поведение недостойно, а следовательно, нетипично, хотя бы потому, что на человека не так уж часто сваливаются большие деньги.
Исключенный Орешников уходил с собрания эффектно, не так, как Лидия Сергеевна. Он умел проигрывать. По прямой мужской линии он происходил от д'Артаньяна, Жерара Филипа и старшиновской тройки из хоккейной команды «Спартак».
Орешников поднялся в заговорил, как будто ничего не случилось:
— Друзья мои! Покидая собрание, я позволю себе дать несколько практических советов.
Первое: не забудьте, пожалуйста, когда получите деньги, вернуть в кассу взаимопомощи двадцать рублей, как бы это сделал я.
Второе: когда вас спросят, где вы приобретали облигацию, знайте, что вы купили ее в сберкассе № 5288/0331. Вы меня выкинули из игры, мне очень грустно, но Киплинг сказал: «И будешь тверд в удаче и в несчастье, которым, в сущности, цена одна!..»
Закончив выступление, немножко высокопарное, Орешников двинулся к выходу.
Нервы у слушателей сдали.
— Старик, мне тебя жалко! — расчувствовался ретушер Петя. — У меня есть предложение, которое всех устроит, — лицо его стало лучезарным, — вам не хочется сабантуй, вам не нравятся горы, тогда давайте купим вскладчину автобус, будем по воскресеньям ездить за город, ловить рыбу, пить вино…
— Петя! — с укором сказала Ира. — Вы можете подумать о чем-нибудь другом?
— Нет! — честно признался Петя и виновато посмотрел на Орешникова. — Старик, я хотел, чтоб всем было хорошо…
— Володя, извините нас! — сказал Полотенцев. — Но вы сами во всем виноваты.
— Володя, мы вас очень любим! — заверила Алевтина и поглядела на Калачева.
