Вечером Марина Петровна стояла в дверях, прокурорски скрестив на груди руки, и мрачно следила за тем, как муж укладывал чемодан. Чемодан, набитый до отказа, никак не хотел закрываться.
— Накидал туда все как попало. Разве так обращаются с вещами?
— Это мои личные вещи! — Борис Иванович нажал на чемодан всем телом.
— Нужно все уложить аккуратно, сломаешь хороший чемодан!
Борис Иванович поднажал, чемодан, захлопываясь, лязгнул замками. Борис Иванович, слегка задыхаясь, выпрямился:
— Не тебя первую муж бросает!
— А я-то думала, меня первую! — усмехнулась Марина Петровна.
Борис Иванович поволок свой чемодан к выходу.
— Смотри, надорвешься! — почти издевательски продолжала жена. — Зачем ты ей будешь нужен, надорванный?
Борис Иванович поставил чемодан на пол и перевел дух:
— Держишь фасон?
— Фасон дороже денег! — Марина Петровна грустно улыбнулась.
— Не тебя, а меня нужно жалеть. Я виноват, и меня совесть поедом ест! — вздохнул Борис Иванович. — Если я что из барахла забыл, Наташка мне принесет!
Из соседней комнаты вышла Наташка, длинное тонкое существо в джинсах и батнике.
— Ничего я тебе не принесу! Ну, завел, с кем не бывает, но зачем обнародовать, зачем травмировать мать, ломать ей жизнь! — И, недовольно покрутив головой, Наташа вернулась к себе в комнату.
Борис Иванович вздохнул, поднял чемодан, потащил к выходу:
— Разводиться будем в твоем загсе!
— Лучше в другом… — вскинулась Марина Петровна — Там… где живет эта особа…
— Она тоже живет в нашем районе… Только она не особа, а хороший человек! — И Борис Иванович ушел насовсем.
Борис Иванович, волоча чемодан, понуро плелся по улице.
Как только он покинул дом, бодрое состояние духа его покинуло.
От темной стены отделилась женская фигура, довольно-таки полная фигура, кинулась к Борису Ивановичу, обняла:
— Борюся, не переживай!
— Я не переживаю!
— Борюся, это трудно только вначале…
— В конце будет легко… — отозвался Борис Иванович.
— Борюся, ты начинаешь новую жизнь, и ты счастлив!
— Я начинаю новую жизнь, и я счастлив! — эхом откликнулся Борис Иванович.
И оба, Борис Иванович и полная женщина, растворились в темноте.
Марина Петровна сидела на кухне, в извечном убежище женщин.
Неслышно появилась Наташа:
— Не плачется?
— Нет.
Наташа присела напротив:
— Мама, давай поговорим как баба с бабой!
— Давай! — согласилась Марина Петровна.
— Мама, были и будут женщины, которые крадут чужих мужей… Сколько у вас там в загсе разводов?
— Много… — тихо признала Марина Петровна.
