Дома Алла нехотя, как большинство детей, расправлялась с обедом, а мама трудилась перед зеркалом — приводила в порядок лицо.
— Мама! — услышала Полина Андреевна. — Я знаю, что ты делаешь, — это называется макияж.
— Ешь быстрее! — поторопила мать. — Опаздываем!
— А почему ты делаешь макияж днем, а не утром? — не унимался настырный ребенок.
— Утром не успела…
— А почему ты делаешь макияж днем только в те дни, когда отводишь меня в музыкальную школу?
Полина Андреевна вздрогнула, будто застигнутая на месте преступления, и невпопад оправдалась:
— Вечером в гости идем. Надо еще купить подарок!
— За четырнадцать рублей! — проявил осведомленность ребенок. — За шесть ты себе лучше купишь колготы!
Музыкальная школа располагалась в старинном особняке, и прохожие обычно ускоряли шаг, ибо изо всех окон буйно и оглушающе рвались музыкальные звуки.
Родион Петрович поджидал Полину Андреевну у входа, и, когда появилась Полина Андреевна, неся в одной руке футляр с детской скрипкой, а другой рукой сжимая Аллину ладошку, Родион Петрович отступил в глубокую тень и весь напрягся.
— Здрасте, Родион Петрович, — поздоровалась Алла, — почему вы прячетесь, вы ведь маму ждете? — и напомнила матери: — У меня две скрипки и одно сольфеджио… — выхватила у Полины Андреевны футляр и побежала вверх по лестнице.
— Опять вы меня ждете! — со вздохом выговорила Полина Андреевна, — ставите в неловкое положение, даже дети замечают!
— Дети замечают все, — мудро заметил Родион Петрович, — даже то, чего нет.
Родион Петрович был недурен собой и шевелюру имел длинную, как положено музыканту. Однако сквозь редеющие волосы уже просвечивала сизая кожа.
— Ваша дочь занимается у меня по классу композиции, я имею право вас ждать! Вы были на выставке шедевров испанской живописи?
— Мне не до шедевров, — усмехнулась Полина Андреевна. — У меня жизнь сплошной шедевр!
— Сейчас мы схватим такси, — Родион Петрович порылся в кармане, — тут два билета на ближайший сеанс, там пускают по сеансам, вы как раз успеете вернуться и забрать Аллочку…
— Что вы такое еще придумали! — возмутилась Полина Андреевна. И вот что любопытно, от возмущения она всегда хорошела, и, конечно же, знала об этом. — Никуда я с вами не поеду. Я замужняя женщина.
— Это я знаю, — согласился Родион Петрович, — еще я знаю, что у вас двое детей…
— О том, что я с вами поеду — куда бы то ни было, — безжалостно нанесла последний удар поклоннику Полина Андреевна, — об этом не может быть речи — никогда! Запомните это!
