В дверь позвонили.
Мешков встал, отворил дверь. На лестничной площадке пожилой мужчина с заискивающим лицом держал в руках большую плетеную корзину:
— Копчушки в коробочках. Один рубль. Не желаете?
— Копчушки — это вещь! — Мешков взял коробочку и отдал рубль.
Но когда внимательно рассмотрел коробочку, то кинулся вниз по лестнице догонять продавца.
— Вы что, всех за идиотов держите? Написано «Тюлька», двадцать восемь копеек…
Продавец, ничего не говоря, вернул Мешкову рубль, взял обратно коробочку и как ни в чем не бывало стал спускаться по лестнице.
— Жулье! — возмущенно заорал Мешков, перегнувшись через перила. — Обманывают на каждом шагу!
… Сумерки уже овладели городом, еще не зажгли уличных фонарей, и поэтому очертания домов стали растворяться в бесцветном тумане.
Мешков решительно надел плащ и ушел во двор играть в домино. Но его желанию не удалось сбыться.
Первым, кого увидел Мешков, был Толя. Он с блеском ударил костяшкой о стол:
— Мы выиграли! Считайте!
Широко улыбаясь, Толя поднялся со скамейки навстречу Мешкову и сказал ему, доверительно понизив голос:
— Я на вас не сержусь, потому что вы переживаете! Хотя сами этого еще не осознали. Мы два сапога пара!
Мешков взял Толю за локоть и повел прочь со двора.
— А эта женщина, — заискивал по дороге Толя, — как вы думаете, она огорчена, что вы не дозвонились?
— Я думаю, что вижу тебя последний раз в жизни!
Они вышли на Планетную, и как раз возле них остановилось такси, из которого выскочила Маша.
— Минуточку. — Мешков наклонился к водителю, дал ему рубль и втолкнул Толю в машину. — Отвезите его подальше от моего дома!
Когда машина отъезжала, Толя успел крикнуть:
— Я вас навещу! Обоих!
Отец и дочь повернули домой.
— С Павликом покончено, — сообщила Маша. — После кино он повел меня в компанию, где пьют чернила, а я этих юных пьяниц терпеть не могу!
— Пьют чернила! — Мешков даже остановился.
— Так они называют портвейн, самый дешевый, рубль восемьдесят семь и бутылка большая — ноль восемь. За что ты так обошелся с Толей?
— К нам в дом принесли поганую тюльку, — уклонился от ответа Мешков, — а продают за копчушки. Я чуть не накололся.
— Папа, почему ты такой возбужденный? Неужели из-за тюльки?
— Почему ты не занимаешься? — перешел в стандартную атаку отец. — Шляешься неизвестно где!
— Вот видишь, — мягко улыбнулась Маша, — ты забыл, что у меня каникулы.
Мимо них прошел продавец, теперь уже с пустой корзиной.
Мешков цепко схватил корзину:
— Всех облапошил?! А ну пойдем в милицию!
