Опытный Берестага затолкнул в телефон сим-карту с никому не известным номером и положил палец на клавиатуру телефона. Не так просто решиться набрать этот номер. Но тренированный мозг дал команду, рука выполнила, и в трубке раздались длинные гудки.
— Да, — прозвучал знакомый голос.
— Здравствуй, Катя. Это Артем Берестага.
Трубка молчала.
— Нам нужно поговорить. При встрече.
Тишина.
— Тебе удобней вечером или сейчас? — применив «на автомате» этот грубый психологический прием, не оставляющий оппоненту выбора, Артем внутренне сжался — это, безусловно, ошибка. И Катя подала голос:
— Давай не будем. Лучше оставим все как есть. Прощай, Артем. — И телефон закончил ее слова короткими гудками.
«Да что же со мной происходит? — застонал проколовшийся манипулятор. — Каждая встреча или разговор с Ромашкой порождают во мне глупости. Пора брать себя в руки!»
Шанс все поправить еще оставался. Берестага вбил в GPS-навигатор Катин адрес и утопил акселератор в пол.
Мокрыми хлопьями валил снег. «Дворники» с легким скрипом размазывали эту грязно-белую кашу по лобовому стеклу. На скользкой дороге то тут, то там стояли царапанные и битые автомобили, затрудняя движение. Так же противно было и на душе «специалиста по скользким вопросам». Не менее полутора часов по «стоячей» Москве он пробирался к ромашкиному дому в Крылатском. Зимние сумерки уже изрядно сгустились, когда навигатор обозначил конец маршрута. План разговора был готов и тщательно выверен на отсутствие ошибок.
Берестага «на хвосте» местного жителя пробрался в нужный подъезд, поднялся на седьмой этаж, и его палец уткнулся в кнопку звонка. За дверью послышались шаги. Тишина. Провернулся замок. Артем вобрал полную грудь воздуха. На этот раз он был готов к встрече с Ромашкой. Но вопреки ожиданиям из-за открывающейся двери вынырнула чья-то длинная рука и взяла знатока человеческих душ за грудки. Ева! Свирепо раздувая ноздри, вперед ним стояла клубная красавица. Она скалилась, как волчица, загнавшая овечку.
— Ну, что, поговорим?
Артем расслабился. В отсутствие Кати проблема была пустяковой.
— Прости, любимая, я не мог признаться раньше…
— Чего?
— Они предупреждали меня о необходимости… поднять твою левую руку… которая легче воздуха, она невесома.
— Ты что несешь? — Ева была обескуражена. Ее обидчик не только говорил странные вещи, он делал это странным голосом, еле заметными наклонами головы и интонациями выделяя некоторые слова.
— Все тело подобно облаку… оно стремится вверх… — его голос стал резким. — Внимание на левой руке! Она поднимается, она невесома… До тех пор пока не затихнут звуки спускающегося лифта.
