Корнелиус распечатал на фирменном бланке «Буковски» схематическую карту городка и необходимую Эллиоту информацию:
Д-р Петер Линдквист
Лэрквэген, 31.
Тел. (08)7170139
Линдквист был врачом Зои, и, поскольку семьи у нее не было, именно ему художница завещала большую часть состояния, включая летний домик и личную коллекцию картин. Подробностей Корнелиус не знал. Линдквист был терапевтом и сейчас отошел от дел. Они с сестрой практически постоянно жили в Сальтсёбадене и заботились о Зое в последние годы. Это он послал коллекцию — всю, как полагал Корнелиус, — в «Буковски» на выставку-аукцион и, как никто другой, был заинтересован в успехе мероприятия.
— Вот увидишь, он само дружелюбие, — сказал Корнелиус на прощанье. — Но ты с ним поделикатнее. По-моему, этот парень старается не высовываться.
Лэрквэген оказалась извилистой улочкой в доброй полумиле от берега, со скромными, как и положено сезонным строениям, домиками из вагонки и камня, стоящими поодаль от дороги. Доктор обитал в облезлом сером здании с провисшей черепичной крышей и рамами, выкрашенными в тусклый зеленый цвет. На флагштоке трепетал выцветший шведский флаг. Эллиот остановился рядом со старым черным «мерседесом». Он видел похожие модели в выставочных залах Южного Кенсингтона — плоские, с квадратным радиатором, угловатые, сплошь прямые линии — старые машины, с любовью отреставрированные и бешено дорогие. У этой же краска по низу дверей и вокруг фар шла пузырями.
Он поднялся на крыльцо. Где-то неподалеку раздавалось громкое механическое жужжание. Он несколько раз постучал и, не получив ответа, пошел на шум, вокруг дома. Он вдруг осознал, как неудачно оделся: кожаные ботинки и серое городское пальто. Он не был готов к поездке в деревню.
В конце узкого дворика женщина в платке скармливала ветки дробилке для щепы.
— Прощу прощения! Здравствуйте?
Женщина не смотрела на него, сосредоточенная на зияющей металлической пасти, которая выхватывала ветки из ее рук.
— Мистер Эллиот, верно?
Голос раздался за его спиной. Эллиот обернулся. Мужчина стоял рядом с «вольво» Эллиота и держал охапку свежесрезанной листвы. На нем были засаленная кожаная куртка и шерстяные брюки, заправленные в ботинки.
— Верно. Доктор Линдквист?
Эллиот вернулся на дорогу, стараясь не поскользнуться на утоптанном снегу.
— Я ожидал вас во второй половине дня.
— Решил выехать пораньше, — улыбнулся Эллиот, окинув взглядом пустую дорогу. — Боялся пробок.
Линдквист, похоже, шутку не оценил. Он повернулся к «вольво».
