Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.) | страница 44
Западносибирский воин (I в.).
Реконструкция А. Зыкова по археологическим материалам городища Усть-Полуй (устье реки Обь). Воспроизведено по: Зыков, Кокшаров 2000: 42
Костяные доспехи имеют очень древнюю археологическую историю. Так, в могильнике у села Ростовка близ Омска (сейминско-турбинская культура (первая четверть II тыс. до н. э.)), в могилах 3, 6 и 33 найдены многочисленные обломки доспеха из длинных костяных пластин (Матющенко, Синицына 1988: 8―9, 88―89). Подобные же панцирные пластины найдены в Каменном амбаре-5 у села Варшавка (Челябинская область; см.: Костюков, Епимахов, Нелин 1995: 158, 199. Рис. 23, 11―12). Костяные же панцири из длинных узких пластин найдены в Усть-Илге на Лене, рубеж III―I тыс. до н. э. (Горелик 1993. Табл. XLVIII, 17). Доспехи из прямоугольных костяных пластин были и в неолитическом Китае (провинции Ганьсу, Шаньдун, Хунань, III — первая половина II тыс. до н. э. Горелик 1993. Табл. XLVIII, 18; LVI, 13―14). В середине I тыс. до н. э. вытянутые прямоугольные пластины существовали в Корее и в Приамурье и в Китае (Горелик 1993: 128. Табл. LVI, 24; 25). На самой Чукотке длинные пластины от ламеллярного доспеха из оленьего рога с 2―3 парами отверстий для крепления, найденные в Пегтымельской пещере, датируются периодом древнеберингоморской культуры, V―VI вв. (Диков 1971: 43). Более сложную систему отверстий для крепления мы находим на прямоугольных пластинах из моржового клыка времени пунукской культуры, IX―XV вв. (Руденко 1947: 96. Табл. 6. Рис. 17; табл. 15. Рис. 19; табл. 18. Рис. 22; Диков 1979: 187, 222. Рис. 90). Таким образом, уже предки эскимосов, которые жили на этой территории, использовали данный вид панциря (Антропова 1957: 218). Да и позднее, в XVIII―XIX вв., костяной панцирь был характерен именно для эскимосов (Этнографические материалы. 1978: 53; Ratzel 1887: 199; Taf. II. Fig. 5―7).
Итак, мы видим, что в течение XVIII в., в период наиболее интенсивных военных столкновений, железные латы лишь потеснили, но отнюдь не вытеснили кожаные и костяные доспехи — сказывались сила традиции и нехватка железа. Очевидно, железные и костяные доспехи ценились дороже и были более редкими, чем кожаные. Так, С. П. Крашенинников (1949: 729), говоря о коряках, отмечает: «Лучшие мужики имеют у себя костяные куяки и железные, а скудные из нерпичьих кож шитые». У нивхов Сахалина латы из железа имели начальники (Шренк 1899. Т. 2: 258). Следовательно, наиболее обычным был именно кожаный доспех. И в чукотских сказаниях герой в лахтачьем доспехе противопоставляется русскому в железе (Богораз 1900. № 127: 331; Антропова 1957: 220). Подобный доспех был именно боевым, на охоте он не использовался, хотя позднее его могли применять в религиозных церемониях, как это делали коряки (Иохельсон 1997: 102). Основным назначением доспеха была защита воина от стрел и вражеских снарядов. Крыло же прикрывало лицо во время стрельбы из лука. Как отмечал в середине XVIII в. капрал Г. Г. Шейкин, «а на голову от куяку открылок, доска деревянная, побита кожей морской, лаптаком называется, из-за которой доски, выглядывая, стреляет из деревянного лука стрелою» (АИИ, ф. 36, оп. 1, № 643, л. 585; ср.: Вдовин 1965: 37; Сарычев 1952: 267).
