Мог ли он совсем недавно предполагать, что в недрах Управления найдется умелец, который под недреманным оком электронных сторожей залезет в ларь с информацией, чтобы передать ее братской разведке? Ни в дурном сне! И не предательство Самарина угнетало Толмачева, а сама обыденная возможность такого шага. Он чувствовал себя так, как если бы при нем плюнули на икону. Неверующий, хоть и крещеный, Толмачев вынес из деревенского детства стойкое уважение к иконе, воспитанное строгой богомольной бабкой.
Шальные, крамольные мысли роились в голове. Пашунчик вот переступил. А где гарантия, что это смог сделать только Самарин? По меркам Управления Пашунчик — обыкновенная шестерка. Такая же, как и Толмачев, чего там скромничать… А сколько возможностей у козырных тузов хладнокровно и безбоязненно предавать Дело? И сколько в Управлении людей, связанных с новым зарубежьем рождением, службой, семейными узами, дружеством? И кто из них найдет в себе силы не отозваться на голос крови или товарищеской приязни?.. Вчера вместе водку пили, а сегодня — враги. Только потому, что развели их тщеславные и недалекие политиканы…
Но тогда так ли был прав Василий Николаевич, истово убеждавший Толмачева в непогрешимости, в святой чистоте дел и помыслов коллег? Похоже, он больше сам себя убеждал, восстанавливая пошатнувшийся символ веры, не желая мириться с позорным существованием водопроводчика.
Долго думал Толмачев. Без компьютеров справлялся. Не шестерка ты, додумался. Ведь шестерка, если козырная, может бить туза. А ты пешка. Слепая пешка, которую каждая сволочь может двигать куда захочет и отдавать под бой любому коню или слону. И не коню даже, а такой же пешке, как Самарин. Вот это, называется, нашел ты, Толмачев, достойную, интересную работу! Главное — самостоятельную… Уж лучше бы с Вадиком Егоркиным кооперативную фурнитуру лепить.
Темное мстительное чувство взошло в обиженной душе, и Толмачев некоторое время сладострастно нянчил это чувство. Если бы в комнате оказался Самарин! Голыми руками бы… За одно позорное сидение в ухоронке, за унижение, за то, что додумался.
А потом и другие мысли-мыслишки пошли-поехали. Судя по намекам Максимычева, подполковника спрятали. От кого? От Самарина? Да плевать на него Василию Николаевичу… Самарин, кстати, не смог бы даже пустить оперативников за Толмачевым. В этом случае Пашунчик обязан был бы весьма детально обосновать перед вышестоящими товарищами необходимость слежки. А руководство сразу же спросило бы: которого это Толмачева пасти прикажешь? Не того ли, что недавно героически изображал подсадную утку и способствовал поимке любопытствующих оружейников?
