Отряды Мавлюд Шаха действуют в окрестностях Пули-Хумри и Баглана, а базируются между Андарабадом и Дарайи-Шу, маленькими горными селениями. Акопов уже получил несколько втыков от высокого начальства «за медлительность», с которой отыскивал базу Тарантула.
…Степан — румяный и белокурый верзила, настоящий «шурави» в представлении афганцев, русский. Табельный пистолет в его лапе похож на детский пугач. Но пульки сажает кучно — поясная мишень словно решето сквозит. Выстрелы гулко разносятся в скалах. Мишень стоит у черных камней, а Степан — на речной отмели, метрах в сорока.
— Видал? — спрашивает комбат, довольный как мальчишка. — В батальоне все так стреляют. Теперь скажи, капитан, на хрена мне еще и твои дармоеды?
— Подбрось повыше! — просит Акопов, он же капитан Тевосян, и протягивает Степану круглую гальку величиной со спичечный коробок.
Степан запускает гальку в синее бездонное небо. И пока падает камешек, Акопов успевает из своего пистолета раздробить его в горох — осколки так и брызжут.
— К сожалению, — вздыхает Акопов, — я стреляю хуже всех в команде. Начальство, что поделаешь. Некогда тренироваться.
Комбат сопит, набычив круглую голову с чубчиком. Потом хлопает Акопова промеж лопаток:
— Ладно, Гурген, уел ты меня, уел. Эй, Сарвар, не хочешь пострелять?
На берегу, опустив босые ноги в воду, сидит поручик Сарвар Хан, чернобровый, горбоносый красавец, прикомандированный к батальону в качестве представителя афганской тыловой службы. Он часто мотается по снабженческим делам в Пули-Хумри и Баглан и привозит офицерам Степана презенты из гарнизонных магазинчиков-дуканов — сигареты и югославскую баночную тушенку. Сарвар Хан довольно сносно говорит по-русски и не чурается компании.
— Ну, иди стрельни, крыса тыловая! — кричит Степан.
— К щерту сабачим, — улыбается поручик. — Я ему баюс, твая пистолета.
— Тогда пошли водку пить, — решает Степан.
— Водка мошна, хурошо, — соглашается Сарвар Хан.
Только один Акопов знает, что под личиной афганского поручика скрывается майор Седлецкий, который и руководит операцией по разгрому Мавлюд Шаха. Люди Акопова вместе с батальоном Степана чистят подходы к перевалу Саланг — приближается эвакуация 40-й армии, надо обезопасить дорогу.
И они нашли базу, и раздавили Тарантула.
Люди Мавлюд Шаха сопротивлялись отчаянно. Терять им было нечего — в последнее время шурави пленных не брали… Командир батальона, как всегда, лез в самое пекло. За это его любили солдаты и наказывали начальники. В пылу боя никто не заметил, что Степана засыпало обломками рухнувшей от взрыва скалы. Акопов спохватился первым. Он и откопал Степана, а потом в полевом госпитале поделился с ним кровью.
