- Плохие у тебя жилищные условия, - грустно сказал Миронов.
- Да ну?.. А у тебя?
- У меня?.. - Прежде чем ответить, Миронов минуту растерянно моргал, точно ему в первый раз в жизни пришло в голову, что у него тоже могут быть какие-то жилищные условия, и не без труда припоминая, какие же они у него, в самом деле. - У меня, ты спрашиваешь? - И, наконец припомнив, улыбнулся с некоторым удивлением: - Да, действительно, у меня тоже неважные... А что поделаешь? Давно ли война кончилась? Кругом нехватки...
- Слыхал про войну. А тебя насчет чего прислали? Стыдить меня? Или уговаривать? Или еще что?
- За что тебя стыдить? Стыдить тебя не за что.
- Так ведь не сам же ты пришел. Все-таки прислали?
- Конечно, мне товарищи поручили. У тебя, скорей всего, с начальником разговор вышел? Может быть, недоразумение. Ты обиделся на что-нибудь? Поцапались? Хорошо было бы уладить, если возможно. А?.. Он ведь может обидеть человека.
Орехов поднял голову и незло усмехнулся:
- Ай-ай! Он же начальник. Разве начальники плохие бывают? Как у тебя язык поворачивается.
- Я не говорю, что плохой. А недостатки у него есть. Вот с людьми... Не ладит, нет...
- Если он с людьми плох, так чем же он, по-твоему, так хорош?
- Ну вот, сам видишь, ты обижен. Сгрубиянил он тебе? Это с ним не первый случай.
- Я не обидчивый. А охоты работать вот именно обязательно под его руководством - что правда, то правда! - нет у меня такой охоты.
- Ах, как ты так рассуждаешь, товарищ Орехов. Конечно, ты обижен и раздражен! - сокрушенно говорил Миронов. - Не у начальника ты работаешь. Ты с ним и сталкиваешься-то не часто. А?
- Столкнулся, и вот опротивел.
- Ну, поговорим, расскажи мне. А? Я по-товарищески!
- Что говорить? Уезжаю я по личным причинам. А руководитель он, по-моему, дрянь.
- Нельзя этого сказать. Почему ты так полагаешь? План выполняем. Имеем хорошие показатели. Мы не отстающие как-никак.
- Правильно! - подхватил Орехов. - Значит, и начальник молодец. А может, с другим мы были бы на первом месте по Союзу?
- Нет, ты им определенно обиженный!
- Не доплюнуть ему до меня... А мало он с людьми грубиянит? Сводит счеты за каждое слово? Ты лучше меня знаешь.
- Бывали случаи, - печально сознался Миронов.
- Так, выходит, он скверный человек? А?
- Жесткий.
- Нет, не жесткий, а гадкий. Работник? Из средних, посредственный. Так научился, попривык, вроде не заметно, что сам-то он ничего хорошего в дело не вносит. Тянет лямку.
