* * *
А Ирка все-таки умчалась к возлюбленному…
Как-то на днях я ее стал поддразнивать этим словом — «О, возлюбленная!» — так она меня, конечно, наградила разными словечками, но видно было, что втайне ей это очень понравилось.
Умчалась, чтобы стать женой, еще и объявила об этом. Факт несомненный, все слышали.
И в наступающую ночь состоится не рядовое свидание возлюбленных, а свершится брачное слияние возлюбленного мужа с возлюбленной женой (во, как я их!). Факт? Грядущий, но — факт!
Сразу их столько свалилось, этих фактов и послефактов, что родня просто отказалась думать и размышлять.
Оставалось — действовать!
Первым, к удивлению всех, проявил себя Алексей Иваныч.
— Транспорт! — воскликнул он.
И на него долго смотрели с интересом и ожиданием, пока он решился, наконец, объяснить:
— Транспорт — это артерия жизни. И — любви! Люди едут далеко, чтобы начать там новую жизнь. А человек мчится к любимому через весь континент.
Сначала его не поняли: какой транспорт, какой континент?
— Автобус! — с досадой стал он разжёвывать очевидные вещи. — Завтра утром мы садимся все в автобус и едем на лесной кордон к Тихону. Там и свадьбу справим.
(Мамин Камень в километре от кордона, а вообще-то Колька шастал по всему заповеднику и у лесника Тихона, сына деда Володи, только ночевал.)
— Так уж и свадьбу? Сразу?! — возмутилась мать.
Остальные молчали. Несусветное взгородил Алексей Иваныч. Так ведь от него чего иного редко дождешься. А уж обсуждать его запальчивое предложение и язык не повернётся.
Слова не шли. Слово не молвилось. Молчат — да и всё тут.
— А где ты автобус возьмешь?
И не сообразили, кто спросил. Словно само как-то откуда-то прозвучало.
Но — прозвучало!
И уже, как будто, было принято всеобщее решение ехать и справлять свадьбу. Мать обводила всех пытливым взглядом, выискивая зловредные уста, но каждый недоуменно пожимал плечами, а то и руками разводил.
— Да что же это такое? — тихо удивилась она то ли произнесённому невесть кем, то ли незримо и неслышимо утверждающемуся решению. Но Алексей Иваныч уже взыграл. И указал на дядю Женю:
— А вот он! Вот, кто возьмет автобус! У себя на заводе. Сумеет!
И дяде Жене пришлось пообещать. Всё же не последний человек у себя на производстве — дадут!
И снова у них пошли разговоры-споры. Кого брать с собой в поездку? Как быть с роднёй Ирки — звать или не звать? А продукты и прочие свадебные припасы? А деньги? То, другое, пятое, десятое.
— Вы совсем уж очумели! — кричала мать.
