— Здорово!
— Здорово!
Потом староста таинственно оглянулся по сторонам и спросил:
— Ну как, достал?
— Что достал?
— Как что? — возмутился Лысюра. — Радиоприемничек, чтобы оценки поправлять.
Отстает, понимаешь, наш класс по успеваемости...
И тут Макар вспомнил давний разговор. Ах да, Лысюра хлопочет об отстающих
учениках. Хочет исподтишка давать советы учителям, какие оценки ставить, — Может, не
надо? — попробовал отговорить он Генку.
— Как это не надо?! — мгновенно вскипел староста.
Он выпятил грудь, отставил ногу. Ну, сейчас понесет... Макару почему-то стало жалко
Лысюру. Он сам принял твердое решение добиваться успехов собственными силами, не
надеясь ни на чью подсказку, даже волшебную. «Вот удобный момент, чтобы избавиться
от ручки!» — подумал он и потянулся к уху Лысюры:
— Зачем тебе радиоприемник? Есть у меня волшебная ручка — что напишешь ею, то и
исполнится. Напишешь, чтобы кому-нибудь поставили пятерку, — и поставят, даже если
он молчит, как инфузория-туфелька. Понял?
Лысюра недоверчиво повертел ручку:
— А ручка волшебная? Правда?
— Когда я врал? — оскорбился Макар.
— Это верно, — признал Генка. — Ну, раз так, спасибо! — Он с чувством потряс руку
Синицына. — Расстарался для коллектива, теперь наш класс будет в школе самым
передовым! Ну, Синицын! Мы тебя в стенгазете отметим: прилагал усилия. Понял?
— Понял. Только ты поосторожнее с ней, — предупредил Макар.
— Будь спок! — выставил ладонь Лысюра и подпрыгивая направился в школу.
А у Макара почему-то на душе стало сумрачно, словно тучка набежала на солнце,
которое ярко светило до сих пор. И вдруг:
— Макар!
Он радостно обернулся:
— Даша!
Они сияя посмотрели друг на друга. Потом Даша заговорила:
— Понимаешь, оказывается, никто ничего не заметил. Я пришла домой, а мама как раз
пол мыла, да еще начала ворчать, что я так рано пришла, не могла у подружки посидеть. Я
к ней кинулась, целую ее, а она говорит: «Что это на тебя телячьи нежности напали?
Лучше бы помогла убираться». И я помогла. А какие же это телячьи нежности, если я так
долго ее не видела? Правда, Макар?
— Правда... — подтвердил он, широко улыбаясь.
ЗДРАВСТВУЙ, ДВОЙКА!
Генка в одиночестве сидел за своей партой. Наклонив голову и высунув язык,
старательно писал что-то.
В класс с шумом ввалилось несколько человек с Живцовым во главе.
— Привет! Что делаешь? — они подошли к Лысюре.
— Дрова колю... — у Лысюры забегали глазки. — Не видите, новую ручку
