— Он еще словом пионера бросается!
— Бессовестный!
— Гнать его из пионеров!
Но тут поднялся Лысюра и потребовал слова.
— Дело нешуточное, — он значительно обвел всех взглядом. — Я предлагаю не
допускать больше Синицына к турнирным соревнованиям КВН...
— Не надо... я... — дернулся Макар.
— Справедливо! — пробасил молчавший до того Пономаренко, и руки взметнулись
вверх.
ВСТРЕЧА С КОБРОЙ
Вечером Синицын нос к носу столкнулся в подъезде с Гошей Шурубурой. Тот шел,
волоча за собой ранец с оторванной лямкой, и уныло смотрел под ноги. Видно, у него, как
и у Макара, тоже были неприятности. Это сразу как-то расположило к нему Синицына. Он
положил руку на плечо Гоши и спросил:
— Ты чего такой, Шурубура?
— А-а-а! — отмахнулся тот безнадежно.
— Хочешь, я тебе планер подарю? Помнишь, обещал?
Гоша засопел, подозрительно посмотрел на Макара и пробурчал:
— Ничего мне не надо!
— А мороженого? Эскимо! Или какое ты любишь?
Шурубура стал обходить Макара слева. Видно, он не верил ему, поскольку тот не раз
обещал то одно, то другое.
— Постой, куда ты? Я ведь не вру! — Синицын прижал его к перилам.
Но так трудно поверить человеку, который раньше не сдержал ни одного своего
обещания! Гоша пыхтя стал вырываться.
Вдруг Синицын перед самым его носом громко хлопнул в ладоши.
Шурубура остолбенел и не сводил глаз с раскрытой ладони Макара. А на ней лихо
плясал и кувыркался маленький-маленький клоун в пестрой одежде и длинном колпаке с
кисточкой. Рядом с ним скакала совсем крохотная собачка и лаяла писклявым голосом.
Тут послышались шаги, заскрипела дверь подъезда. Макар сжал ладонь и обернулся.
В подъезд вошла соседка Агафья Сидоровна, которую за сплетни и злой язык прозвали
Коброй. Особенно не любила она детей, говорила, что они «кругом пакостят», и всячески
старалась им досадить.
Ребята знали, что она идет в семнадцатую квартиру, «на цветной телевизор», как она
говорила. Увидев их, Кобра оживилась.
— Сейчас начнется, — пробормотал Гоша, хватая ранец за уцелевшую лямку.
— Ага! — пронзительно завопила соседка. — Кучами в подъездах собираются!
Пройти людям не дают! Курют, бумажки жгут! И когда это кончится? — Ее маленькая го-
ловка на длинной шее завертелась из стороны в сторону.
И тут же деловитым тоном спросила:
— Ну-ка, что там спрятали? Несите сюда, показывайте. Видя, что ребята и не думают к
ней подходить, опять перешла на крик:
— Завтра же пойду в милицию, пусть наводят порядок! Терпения моего больше кету...
