— Да, помню. Объект Р. Да, неплохой результат. После того как «Вайс» смог передать его доклад с оценкой наших действий на ближайший период, особенно по нашему контрудару в Харьковской операции, адмирал лично потребовал от меня его нейтрализации. Перспективный штабной офицер, несомненно.
— Но больше пока никаких успехов не достигнуто, а с каждой порцией дезинформации, подаваемой «Вайсом» опасность для него растет.
— Понимаю вас, Георг. Ну что же, теперь вы главный, вам и решать. Но в принципе теперь я с вами согласен. Глупо потерять агента такого уровня, пытаясь решить незначительные, пусть и весьма важные задачи. Тем более, что нужный настрой у «Кэфэра» создан.
— Вы полагаете, что он будет дальше действовать сам. Не уверен, после такой неудачи с ликвидацией, он должен затихнуть.
— Вы недооцениваете его, Георг. Это очень мелочная и злопамятная личность, способная на любую подлость и готовая устранить любую стоящую между ним и властью преграду, подлинную или мнимую. Надеюсь, что ему удастся пролезть на самый верх властной пирамиды большевиков. Если конечно этот кремлевский горец его раньше не вычислит.
— Вы думаете, «Кэфэр» сможет выдвинуться высоко? С его-то необразованностью и замашками?
— Я же говорю, Георг, вы его недооцениваете. Мне кажется, что при удачном стечении обстоятельств он смог бы даже занять место самого горца. И тогда… О, это было бы самое восхитительное зрелище Георг. Этот жук сделает для уничтожения большевистского государства не меньше, если не больше, чем наш доблестный вермахт.
— Не смешите меня, Эдмунд. Он — и глава государства? Такого анекдота просто не может быть, потому что в жизни так не бывает. Да и вряд ли кому-нибудь из старого большевистского правительства удастся остаться у власти, когда мы выполним наконец план Барбаросса в полном объеме. Или, — Данкль инстинктивно осмотрелся вокруг и прошептал: — вы не уверены в нашей победе?
Оберст молча поднял бокал, многозначительно посмотрел сквозь оставшуюся в нем жидкость на собеседника, а затем поднес его ко рту и сказал, прежде чем выпить:
— За успех нашей операции.
— За успех, — озабоченно ответил Данкль.
20 июля 1942 г. Ижевск. Завод ХХХ.
Главный конструктор КБ завода и его заместитель — начальник группы перспективного проектирования рассматривали кульман с укрепленным на нем чертежом.
— Так, значит, вы склоняетесь к нарезному стволу? — недоверчиво спросил Таубин.
— Яков Григорьевич, мы считаем, что такое решение для полковых орудий оптимально.
