Хорошо, что сомалийцы понтон в бухту завели, льдом не побило. Тремя лодками волокли, не меньше.
Хотя это не зима была, а недоразумение. И льда мало. Всего два месяца снег лежал, и то неполных, да ещё с перерывами, во многих местах таял при потеплении. Ниже минус десяти температура ни разу не опустилась. Больше готовились к проблемам, чем их получили. Печки дизельные натащили, в избах и помещениях Замка печи понаставили - вся продукция маленького кирпзаводика туда уходила. Одежды зимней набрали каналом. Казаки тулупы шили, аж шесть орлов в таких шастали, портупеями перетянутые. Ну и ладно, на следующий год проще будет. Да и не приходится год на год, вдруг тут климат скачет?
Но зима красивая, надо признать. Чистая, по-открыточному сочная, даже праздничная. Уже понятно, что именно межсезонье в наших краях наиболее противное и вредное для здоровья время года… Я сказал "наших"?
Значит всё, корни пустил. Моя земля.
- Эй, на "Густаве"! Мужики-и-и!! - заорал с буксира Корнеев. - Давайте на "Дункан", обед стынет! А я пойду, Клима сменю, потом Гошу!
Обед это хорошо, это приемлемо.
Ну, Коломийцев…
- "Карл Густав", говоришь? - ехидно усмехнулся Гоблин.
- Так германец жеж. И никакой не "Карл", просто "Густав". Солидно звучит, согласен?
- Согласны, согласны… Пошли, братва, сегодня котлеты на камбузе, сам видел, - поторопил я. - С капустой квашеной. Да с горчичкой.
После обеда опять обследовали находку, выискивая места возможной течи, потом на всякий случай ставили мотопомпу, втащили на понтон обе моторки с подвесниками. И вот "Дункан" запыхтел, завертелся по бухте, начал ворочать понтон, сдёргивать его с глинистого дна. Потом, когда огромная "мыльница" закачалась на воде, Коломийцев принялся тыкать "Густава", как кошка котёнка, носом. Мастерски работал дед, осторожно, выравнивая и ставя понтон так, как удобно капитану.
Всё, буксир выбран, закреплён, будем ждать, и смотреть - потечёт корпус, или нет.
Корнеев с Гоблином взяли "бенельки" и пошли по лесочку в надежде поднять какую-нибудь птицу или зверя. Что зря время терять.
Проверим течь и пойдём дальше.
Вот и ползём, опять тоска.
По плану нам предстоит разведать ещё пятьдесят километров берега выше по течению.
"Дункан" идёт спокойно, без надрыва, словно и не висят на хвосте многие тонны металла. Но скорость упала, тем более, против течения. На "Густаве" остался механик Корнеев, наблюдать за поведением плавсредства. При нём рация, ПКМ, запас еды - мало ли что случится.
