- Затанцевали, - отметил вставший рядом Гоблин.
АКМ у него в руках, как и у меня. Этого пока достаточно, Клим не у дел.
- Ну и кино же мы за день посмотрели, - поделился я впечатлениями с другом. - И с африканцами, и с индейцами. А я ещё Демченко завидовал.
"Дункан" всё ближе к берегу, все медленнее его ход.
И тут мы услышали, что орут хором эти индейские люди, подпрыгивающие на неведомом лесном берегу:
- Русиш! Русиш!
- Камраден!
Гоблин убрал автомат вниз.
Я тоже.
- Это ты, Кастет, правильно сказал, без байды. Кино. И немцы.
Глава 7
Сталкер "Кастет", страж фронтира,
воин-интернационалист, международный "оборзеватель"
Повидали мальчики - храбрые солдаты -
Волгу - в сорок первом,
Шпрее - в сорок пятом,
Показали мальчики за четыре года,
Кто такие мальчики нашего народа.
Германия - дождливая страна, скажу я вам.
Целый день льёт дождь. А как "Дункан" ушёл, так зарядило конкретно. А на улице март, и дождик, льющийся из низких серых туч, воспринимается жёстко, желание выходить под него не возникает. Разве что если надеть длинный кожаный плащ чёрного цвета и фуражку - тогда можно, тогда чувствуешь себя актёром исторического кинофильма, выполняешь задачи, поставленные режиссёром. Режиссёр командует, мокрая девица с хлопушкой убегает под зонт и клетчатый плед, старинные плёночные камеры начинают тарахтеть, и ты - пошёл! И вот, идёшь в кадре, а бедные немецкие горожане, перекидывающие битый "летающими крепостями" кирпич домов, шипят тебе в обтянутую чёрной лайкой спину: "Ну, гандон…"
А ты внутренне улыбаешься, на морде - неподвижность противотанковой надолбы, ибо есть ты, в жуткой тайне, не гандон вовсе, а советский разведчик Владимир Лутин, надежда Ставки, любимец Верховного. Потому улыбаешься, и фланируешь себе дальше по Унтер-ден-Линден.
Я зажмурил глаза, и мне показалось: вот открою их, а внизу, на брусчатке - так и есть, фигура германского офицера в таком вот плаще и фуражке. Постоит гитлеровец под дождём, посмотрит на швейцарские часы, потом на серое небо Берлина, вздохнёт, и подойдёт к своему "хорьху". Водила в серой форме выскочит, услужливо сработает задней дверью, автомобиль пыхнет на угол дома выхлопом и, чуть покачиваясь на крупных камнях брусчатки, покатит к воротам крепости…
Режиссёр у нас известный - Смотрящие, камеры тоже есть, хотя их модель и принцип работы нам не ведомы.
Ну, и кино есть, вы уже знаете, какое.
Дождь то грубо хлещет, то осторожно шелестит по кровлям немногочисленных зданий крепости, моет стены из серого гранита, стекает по еле выраженной линзе замковой площади к стокам, собирается там и покидает цитадель, спеша к реке.
