И ведь нашла!
Узнала, что жив, что здесь, рядом, и была счастлива.
Конечно, к нему ее не пустили. Она решила дождаться утра в полицейском участке. Утром, как только откроются магазины, она купит ему еды. Взяла с собой все деньги, что у нее имелись, и золотые часы — подарок матери.
Почему-то решила, что, раз его арестовали, значит, навсегда. Мелькнула мысль: освободить, выкупить, подкупить. Сняла часы, подошла к сонному дежурному, протянула.
— Что нужно, барышня? И чего вы никак не угомонитесь?
В это время — шум, голоса. Какой-то чин вышел из двери за загородкой.
— Как ваша фамилия, барышня?
Ответила:
— Страхова.
Пусть и ее арестуют.
Чин ничего не сказал на это, только хмыкнул и удалился, закрыв за собой дверь.
Она задремала, сидя на лавке. Вдруг снова шум, голоса. Она решила, что уже утро. Но была по-прежнему ночь. Просто ее нашли те, кто искал.
Ее увезли домой. Мать в слезах бросилась павстречу. Обессиленная долгим блужданием по городу и бессонной ночью, Люба призналась матери, что любит Богдана и что это на всю жизнь.
Мать уговаривала, убеждали тетки, кричал отец. Она стояла на своем: без него ее жизнь не имеет смысла. Заплакала и ушла к себе.
На следующий день ее увезли в Москву, «погостить» к родственникам отца, а потом — за границу.
Через два дня освободили Богдана. Без последствий, если не считать негласного наблюдения полиции. В участке ему сообщили, что им интересовалась какая-то барышня. Фамилии не назвали. Он подумал: какая еще барышня? Решил, что ошиблись. Или пошутили.
В доме Страховых ему заплатили за месяц вперед.
— Люба заболела. Люба больше не будет заниматься.
Его вопрос, что с ней, остался без ответа.
Больше он никогда не встречал Любу и ничего не слышал о ее дальнейшей судьбе. Другого платного урока не взял. Занятия в студенческих кружках, руководимых «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», в который он вступил тогда же, занимали все свободное время.
Ему казалось, что он нашел наконец свое место в жизни, свою позицию, свой круг друзей, свою Истину.
Потом появилась другая девушка, Лиза Голикова. Она была моложе его на два года и училась на Бестужевских курсах. Они познакомились в кружке. Технологи по-прежнему поддерживали с бестужевками самые тесные отношения. В феврале и марте 1899 года они вместе принимали участие в выступлениях студентов против Драконовских правил, введенных в высших учебных заведениях страны.
Когда его исключили из института, Лиза сказала:
