Повозка лихо подкатила к старой корчме, над входом которой были намалёваны два осла, а под ними большими буквами было выведено:
Завидев вывеску, дед вытаращил глаза:
— Это как же?! Написано: «У трёх ослов», а нарисованы только два. Где же третий?
— Заходи, будешь третий, — пробурчал себе под нос корчмарь Винко и тут же любезно проговорил: — Третьего осла я за вином послал. Сейчас вернётся.
Дед положил своему ослу охапку сена и, оставив мешок в повозке, вошёл в корчму.
— Вот выпью малость, разгоню печаль, а тогда и брошу поганца в реку…
Уселся старый мельник за стол, и принялись они с хозяином за водку. Славная была попойка! Так нагрузились, что обоим вдруг почудилось, будто луна с неба им подмигивает. Выскочили дед и корчмарь во двор и ну кричать что было мочи:
— Эй, ты! Спускайся к нам, мы и тебя угостим!
Но луна лишь лукаво ухмыльнулась в ответ.
— Наглость какая! — рассердились старики. — А не за лезть ли нам на небо, не отлупить ли её как следует?
Притащили они длинную лестницу, приставили её к большому ореховому дереву, из-за макушки которого выглядывало светлое лицо луны.
— Подержи-ка землю, чтоб она не качалась, — попросил корчмаря пьяный Триша, — а я мигом залезу на дерево и схвачу эту проказницу!
Взобрался дед на орешину и ахнул:
— Что же это, брат?! Вторая луна из реки глядит!
— А третья в корчму забралась, я её через окно вижу! — закричал корчмарь, показывая на лунное отражение в оконном стекле. — Слезай, дружище, скорей, не то она всю водку выпьет!
Старики влетели в корчму, но луны и след простыл. Бросились они к реке, что текла возле самого двора, но луна уже успела спрятаться за гору, и её не было видно ни в реке, ни в небе.
— Нету! Все три сбежали! — вздохнул дед Триша. — Пойдём назад в корчму. Засвети-ка лампу, надо ещё выпить.
И долго бы они ещё выпивали, если бы дед Триша вдруг не вспомнил:
— Постой, брат, я ведь должен бросить в воду мешок с котом. Или это мешок собирался меня бросить? Вот так раз! Совсем забыл, кто кого бросать должен…
Дед, пошатываясь, заковылял к повозке, взвалил мешок на спину, спустился к берегу и горестно возопил:
— Мешок, брось меня в воду! Тоша, старый дружище, брось меня!
Но ни мешок, ни кот не пошевелились.
— Значит, пощадил меня Тоша, — рассудил дед. — Ну, раз так, то и я обещаю никогда больше не красть твоё сало, а теперь пойду выпью!
— Ура! Твоя правда, брат наш! — закричали ему ослы с вывески.
К полуночи корчмарь и дед так напились, что позабыли, кто из них корчмарь, а кто дед Триша.
