Аркадий Чернышев долгие победные годы в тандеме с Анатолием Тарасовым руководил советской сборной. Внешне два антипода, но не антагониста – хладнокровный, никогда не повышавший голоса, уравновешенный, немногословный тренер «Динамо» и темпераментный, для кого-то просто невыносимый, остро реагировавший на свой редкий проигрыш, на любую критику, любитель правды-матки – армейский наставник, они работали в сборной душа в душу.
Это были настоящие лед и пламень. Никто из хоккейных аналитиков сейчас и не припомнит, кому именно из больших начальников пришла в голову мысль создать пару: Чернышев – Тарасов. Достоверно известно, что Тарасова и Чернышева, перед тем как назначить на работу тренерами сборной СССР, вызвали в ЦК КПСС и доходчиво объяснили, что вся их дальнейшая работа должна строиться на принципах товарищества и взаимного уважения друг к другу. Говорят, что еще до их объединения в сборной Тарасов за спиной любил поддеть Чернышева, однажды даже назвав его «юродивым», а так – несколько пренебрежительно «Адькой». А когда начал работать с ним вместе в сборной и проникся к нему искренним уважением, прочувствовав на деле порядочность, интеллигентность Чернышева, от былых прозвищ не осталось и следа. Адька стал Адиком.
Их внешнее отличие проявлялось действительно во всем, начиная с манеры одеваться на тренировках. Аркадий Чернышев, как правило, был в неизменном на протяжении многих лет шерстяном спортивном джемпере под пиджаком. Одевался во все черно-серое, в стиле, подчеркивающем, что он любит находиться в тени. А Анатолий Тарасов, напротив, часто щеголял в вызывающем, цветастом, броском спортивном костюме с буквой «Т» (первая буква фамилии) на спине, там, где у хоккеистов обычно пришивались в те годы номера.
Совершенно по-разному вели они себя и во время тренировок. Чернышев, как правило, молча наблюдал за действиями хоккеистов, предпочитая делать пометки в блокнот. Тарасов на подобных занятиях в ЦСКА и в сборной был само движение, страсть, энергия. При большом стечении публики, журналистов, обожавших наблюдать за ним в эти минуты, иногда брал в руки микрофон, хотя хоккеисты и так его прекрасно слышали. «На тренировках Тарасов был бог!» – эта фраза принадлежит Валерию Харламову, любимому ученику мэтра. Тот сам работал на пределе сил и требовал такого же фанатичного отношения к хоккею от своих подопечных.
«Тарасов вел тренировки с энтузиазмом, зажигал ребят, был строг к тем, кто ленился, придумывал интересные упражнения. Требовал многого, но мы заводились и работали на совесть. Иногда кое-кто из ребят пытался поддеть Тарасова, но все заканчивалось в его пользу, – вспоминал Борис Михайлов. – У Аркадия Ивановича же была крепкая нервная система, я никогда не видел его вспыльчивым, его невозможно было вывести из равновесия. Даже когда мы проигрывали важнейшие матчи, Тарасов буквально носился вдоль скамейки, а Чернышев невозмутимо стоял у бортика, ничем не выказывая волнения».
