— Мужчины, не помешаю?
— Присаживаетесь, Сергей Аркадьевич,— ответил Рогов.
Егоров сел. Выглядел он как-то рассеянно. Посмотрел на тарелку с морковью, на тарелку с котлетой. Еще раз посмотрел. Потом взял стакан с компотом и стал медленно пить.
— Что с вами, Сергей Аркадьевич? — поинтересовался Любимов.
— Аппетит пропал.
— Заболели? — участливо спросил Рогов.
— Ох, Вася,— вздохнул Егоров.— Я ведь в штабную культуру душу вкладываю.
И вновь замолчал.
— Это правильно,— осторожно согласился Вася.
Егорова он побаивался, а еще больше побаивался штабной культуры.
Егоров молчал.
— Душу. И что?..— осторожно спросил Любимов.
— Душу вкладываю и от других требую. Меня разбуди — любой приказ отвечу. От корки до корки. А они в нее наплевали.
— Кто, Сергей Аркадьевич?
— Да эти, проверяющие из МВД. Вот такую циду-лю накатали,— Егоров вытянул руки в стороны, как рыбак, хвастающийся уловом. Имелся в виду размер нехорошей цидули.— Выявленных в штабе недостатков. Хоть бы сами что смыслили, сынки генеральские. А мне теперь выговор...
— Всего-то? — даже как-то разочарованно произнес Любимов.
— Легко говорить... — вздохнул Егоров.
— Сегодня объявят, через год снимут,— пожал плечами Любимов.— В первый раз, что ли.
— Лично мы,— откашлялся Василий,— считаем, что в нашем главке со штабной культурой все в полном порядке. И менять ничего не надо...
А то начнутся, подумал он, внеплановые мероприятия. Егоров и так умел привязываться ко всяким глупым формальным мелочам.
— У меня через два месяца очередное звание,— пояснил Егоров.
— Это уже хуже,— кивнул Любимов.
— Обидно до слез,— Егоров грустно смотрел на тарелку.— Котлета в горло не лезет. Дожил! Скажи кто, засмеял бы...
— Что «скажи»?..— не понял Рогов.
— Что котлета в меня не полезет... Егоров залпом допил компот.
— Вам, Сергей Аркадьевич, отличиться надо,— подсказал Василий.— Сразу выговор снимут.
— Как тут отличиться? Приказы на английский перевести?
Вот уже и внеплановые идеи...
— Вот этого не надо! — быстро возразил Любимов.— Лучше тяжкое преступление раскрыть. Или вооруженного преступника задержать.
— Я же не опер...
— В жизни всегда есть место подвигу,— заметил Рогов,
— Придумайте для меня какой-нибудь,— попросил Егоров.
— Не вопрос...
Письмо «воспиталке» Соколовой составили быстро и в самых изысканных тонах. Не переоценивая своего английского, Виригин решил, что Соколова получит жениха с русскими корнями, знающего родную речь.
Ответа не было почти сутки. Дежуря в Интернете, Максим узнал за это время, что в городе более трехсот салонов интимных услуг, нашел сервис «сколько вам дней?» (вводишь дату рождения — тут же результат; сам Максим прожил, оказывается, пятнадцать тысяч девятьсот шестнадцать- можно скоро отметить круглую дату), даже в чат зашел... Правда, сразу вышел. Интерактива Виригин пока еще побаивался.
