— Отличная метафора для всего, что здесь происходит, — сказал он, глядя на полуостров, резко вдающийся в западную часть города. — Ирак сам себя дрючит.
А раз так, его война состояла в том, чтобы взяться за все это — за ДжаМ, за СФЗ, за груды мусора, за реки нечистот и все остальное — взяться и навести порядок. Никому пока что это не удавалось, но он испытывал такую уверенность, что сделал предсказание:
— Перед нашим отъездом я батальонную пробежку проведу. Пробежку оперативной группы. В шортиках и маечках.
Он показал маршрут пробежки на карте: «Плутон», потом Первая улица, потом «Денем», потом «Хищники» — и домой.
— Вот моя цель — и чтобы без единой потери, — сказал он, и ради этого он был готов использовать все средства, входившие в состав стратегии борьбы с повстанческими движениями, включая то, о котором на странице 1-29 руководства говорилось вот что: «Вести эффективную, широкую по охвату и непрерывную информационную деятельность». На ПОБ действовала финансируемая американцами радиостанция, и туда-то Козларич и направился однажды вечером обратиться через посредство радио «Мир 106 FM» к жителям своего «миленького такого дерьмового поганого райончика».
Воздух, как обычно, был пыльный, и ветер, дувший на сей раз с запада, нес с собой вонь горящего пластика. Козларич прошел мимо трейлера, служившего уборной, под которым жил дикий кот с неимоверно распухшими яйцами. Уже само то, что котяра был цел, безусловно, кое-что говорило о живучести обитателей страны, где существование свелось к выживанию. Мышей и крыс на ПОБ для него хватало, но зато имелись такие существа, что были не прочь убить кота, например, лиса, которая то пробегала мимо, держа в зубах что-то извивающееся, то стояла, скалясь и поглядывая на солдат, входивших и выходивших из уборной.
Затем он прошел мимо места швартовки ярко-белого аэростата, парившего высоко над ПОБ с дистанционно управляемой камерой, которую можно было навести на любые события внизу, в тысяче футов от летательного аппарата. День и ночь аэростат висел в воздухе, глядя вниз и вокруг, и этим же занимались камеры слежения на мачтах, беспилотники, реактивные самолеты и спутники, так что порой казалось, будто небо вплоть до райских кущ нашпиговано глазами. Летали и вертолеты, оснащенные тридцатимиллиметровыми пушками и камерами высокого разрешения, которые можно было точно навести на любую цель. Однажды такой целью оказался лежавший на боку дохлый буйвол, у которого из заднего прохода торчали провода. Заподозрив, что в прямой кишке у буйвола спрятано СВУ, пилот подвел вертолет поближе, и камера фиксировала все происходящее. Вот буйвол. Вот провода. Вот к заднице буйвола трусит собака. «Сообщаю: замечена собака, которая лижет СВУ», — радировал пилот и открыл огонь.
