Оставив свою ношу на песке, он кинулся к воде, с наслаждением окунул руки и стал пригоршнями лить на голову воду.
– Что это? – поморщившись, спросил Саркисян. – Что за гадость?
Плохое зрение не позволяло ему как следует рассмотреть бесформенный черный предмет, прицепившийся к обгоревшей ветке. Но его вопрос повис в воздухе. Никто не мог ничего сказать определенно.
– Ну-ка, давай к берегу! – скомандовал Зубов сержанту.
Моторка медленно поплыла вперед и мягко наехала на песок. Зубов вышел из лодки первым, за ним сержант, а потом уже Чекота. Зажав нос пальцами, Зубов приблизился к отвратительной дымящейся массе, склонился над ней и тотчас отпрянул.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Саркисян, выбираясь из лодки и несмело приближаясь к милиционеру. – Что это такое? Что за гадость?
– Труп вашего робинзона, – ответил Зубов и отвернул лицо, чтобы поменьше чувствовать смрад горелого мяса.
– Как труп? – прошептал Саркисян. – Этого не может быть… Мистика…
– А вы надеялись, что он выживет?
– Кто надеялся? Я надеялся? Да я вообще… – забормотал Саркисян и, страстно желая немедленно получить исчерпывающие разъяснения, посмотрел на оператора. Но тот лишь молча покрутил головой, и на его искаженном лице можно было заметить отпечаток того же мистического ужаса.
– Можете снимать! – сказал Ворохтин, глядя на свои обожженные ладони. – Зрителям это должно понравиться.
На Саркисяна было страшно смотреть. Казалось, его красное, мокрое от пота лицо сейчас вспыхнет факелом, подобно горящей ели.
– Нет, – бормотал он, медленно пятясь к воде. – Не может быть… Бред…
Вскинув голову, он посмотрел дикими глазами на Ворохтина и направил в него дрожащий палец.
– Это ты… Это все ты…
Ворохтин забрался в лодку и завел мотор.
– Эй! Куда? – крикнул сержант.
– Ворохтин, стоять! – добавил Зубов, но не слишком настойчиво.
– Держите же его! – завопил Саркисян, но его голос заглушил треск мотора. Приподняв передок и отбрасывая в стороны плавающие головешки, лодка помчалась вдоль берега и быстро скрылась в дыму.
Саркисян был настолько погружен в свои размышления (точнее, даже не в размышления, а в странные, неопределенные эмоции), что стал непозволительно рассеянным и едва не пропустил важный звонок от продюсера.
– Боюсь сглазить, но дела у нас идут очень даже неплохо, – сказал он. – Горящий остров сняли с самолета эмчеэсовцы, и я уже дал этот эпизод в качестве анонса. Репортаж о пожаре должен быть ударным, Арам!
