Сбежали два уркана,да домой,
Лишь только уступили,
В ростовскую малину,
Как поразило одного,
грозой
с чувством напевает он и подмигивает Сашке.
- Вот жалко курева у фрица не оказалось, видать здоровье берег. Щас бы в самый раз подымить.
Сашка отвинчивает колпачок, делает глоток из фляжки и морщится.
- Ну, как, получше «шила»? - интересуется старшина.
- А я его на «охотнике» один раз только и пробовал, боцман не давал. Тоже говорил, что салага.
- Это коньяк. Давай теперь ногу твою поглядим и спать.
Морщась, Сашка поднимает до колена широкую штанину робы. Нога - от щиколотки до лодыжки, у него синяя и распухшая. Дим отпластывает финкой от парашютного лоскута длинную ленту и крепко бинтует ею ногу матроса.
- Порядок. Теперь спать.
Друзья, как и в прошлый раз, сдвигают в сторону от прогоревшего костра горячие угли, вынимают из котомки унты и скользкое полотно шелка, после чего укладываются на теплый базальт.
Унты они суют себе под головы, полотнищем накрываются сверху и закрывают глаза. С неба невесомо продолжает сеяться мелкий снег.
Утром, когда они просыпаются, накидка и все тундра кругом, покрыты его серебром, которое искрится в лучах восходящего солнца.
- Лето и зима одновременно, - бурчит Сашка, стряхивая снег с шапки, и сладко зевает. - Впервые по настоящему выспался. Без кошмаров.
- Еще бы, - откликается, лежащий рядом Дим. - Мы согрелись и неплохо пошамали.
Затем друзья встают, умывают снегом чумазые лица, и старшина ощупывает унты. Они полностью сухие.
- Снимай свои «гады», - кивает он на Сашкины, истертые до дыр ботинки. Тот присаживается на котомку, сбрасывает ботинки с ног и шевелит бледными, распухшими от сырости и стертыми в кровь пальцами.
Дим разрезает надвое, служивший им скатертью за ужином кусок шелка и протягивает куски товарищу. После этого стаскивает с ног свои размокшие пьексы, и отрезает от одной из шелковых накидок, еще два куска.
Приятели туго наворачивают на ноги эти шикарные портянки, и вновь обуваются.
- Дим, тепло, как в печке и веса никакого,- притопывает кожаным унтом о базальт Сашка и улыбается потрескавшимися губами. - И кашель меня почти не бьет.
- Погрызи еще леденец и мне дай, - запихав в мешок остатки шелка, протягивает к нему широкую ладонь напарник.
