- Товарищ командир, связь затруднена, корабль нас глушит, - доложил через минуту радист.
- Все ясно, - скрипнул зубами Качарава. - Это немец. Старпом, боевая тревога! Орудийные расчеты наверх!
Напряженную тишину в рубке разорвали колокола громкого боя и грохот матросских сапог по трапам.
Неизвестный корабль выбросил белесую шапку дыма, взял курс на «Сибирякова» и через секунду над его рубкой с шорохом пронесся первый снаряд.
В ответ ударили орудия ледокола.
Неравный бой длился недолго. Несколько, последовавших за пристрелочным выстрелом залпов крейсера, разрушили сначала носовые, а затем и одно из кормовых орудий советского корабля. На палубе взорвались бочки с бензином, и начался пожар. Подойдя на расстояние в двадцать кабельтовых, рейдер принялся расстреливать ледокол практически в упор, не обращая внимания на его ответный огонь, ведшийся из оставшегося орудия и зенитных пулеметов.
За это время радиостанция «Сибирякова» успела послать в эфир сообщение о том, что он ведет бой с вражеским крейсером, после чего вышла из строя.
Когда по приказу тяжело раненого Качаравы механики открыли кингстоны горящего корабля и тот стал погружаться в пучину, оставшиеся в живых спустили за борт две шлюпки, надеясь добраться на них до острова Белуха, находившегося в десятке миль от места сражения.
Однако первая из них была расстреляна зенитными установками крейсера, а вторая взята на абордаж командой спущенного с его борта катера. И здесь, практически безоружные русские моряки вновь оказали сопротивление, в результате которого трое из них погибли, а оставшиеся двадцать, были пленены и доставлены на рейдер.
Когда на месте гибели «Сибирякова» осталась бешено вращающаяся воронка с лопающимися на ее поверхностью пузырями и остатками догорающего бензина, «Адмирал Шеер» привел орудия главного калибра в исходное и, набирая ход, взял курс на Диксон.
Через час, в технологический отсек трюма, куда поместили остатки команды ледокола, в сопровождении лейтенанта-переводчика и вооруженной охраны спустился Меендсен-Болькен.
- Встать свиньи! - заорал здоровенный унтер-офицер с автоматом и пинками поднял сидевших у переборки пленных.
Некоторое время Меендсен-Болькена разглядывал мокрых и обожженных пленных, а затем издал возглас удивления. Среди них была молодая светловолосая женщина в форменном кителе и черной короткой юбке.
