Скрылась за поворотом деревня, миновало еще несколько холмов. И вот настал тот замечательный час, когда взору моему открылась цель моего странствия. И не только странствия. Возможно — одна из важных целей всей моей жизни. И не только моей. Холм у излучины великой реки был похож на все попадавшиеся мне прежде холмы. Но бросалась в глаза отличительная черта, на которую указывали практически все, кто до меня побывал здесь: вершина холма была как бы срезана и выглядела в результате как своего рода площадка. Уверен, что при желании на нее мог бы сесть большой вертолет. Хотя делать этого не стоило уже потому, что в самом центре этой площадки находилась, по моим сведениям, небольшая яма, совершенно невидимая глазу ни снизу, ни сбоку. Там-то, в этой яме, и сидел тот самый человек, которого я разыскивал. Хранитель великого знания и великой мудрости.
У самого подножья холма пришвартовал я свою лодку, крепко привязал к массивному камню, лежащему частью на суше, а частью в воде, и, собрав весь свой скарб, стал подниматься наверх. Тропа была узкой, но вполне проходимой, потому уже через полтора часа я стоял на той самой площадке, которую хорошо видел еще с воды. Я, стараясь лишний раз не шуметь, сложил свой багаж на краю площадки, а сам направился к ее середине — к тому месту, на котором расположилась, если верить моим источникам, яма. Но едва только я сделал несколько шагов в нужном направлении, как мне пришлось остановиться в некотором замешательстве: я увидел над поверхностью земли человеческую голову, точнее — человеческий затылок. Несколько мгновений понадобилось мне, чтобы прийти в себя и понять: это затылок того самого человека, к которому я добирался сюда несколько дней. Вот я и у цели, а это означает, что могу смело начинать излагать все те сведения, которые обнаружил в документе из камеры хранения псковского вокзала. Ведь это было всего несколько дней назад, а кажется, что прошла целая вечность. Впрочем, так бывает всегда, когда происходит множество судьбоносных событий на сравнительно небольшом отрезке времени.
Итак, уже из того документа было мне известно, что холм этот, куда лежал мой путь, носит название Холм медитаций. С давних пор со всех концов не только Африки, но и всего мира приходили сюда люди — сторонники идеи пути. Сама идея эта имела два проявления: физическое и метафизическое. Физический путь пролегал в реальном пространстве и занимал реальное количество времени. А вот путь метафизический являлся прежде всего путем к себе внутри себя. Пройти этот путь можно было через погружение в состояние медитации, которое и достигалось в одной из наиболее благоприятных форм на этом холме. Вот потому-то он и получил такое название. Люди, прежде чем попасть на этот холм, проходили путь физический: от места своего жительства до Холма медитаций. Когда же физический путь был завершен, то странник садился посреди будто срезанной верхушки холма (в прежние века ямы там не было) и предавался состоянию медитации — совершал свой метафизический путь к себе. Когда же этот путь завершался и человек возвращался в реальное время и пространство, то возвращался уже просветленным, счастливым.
