Ты его берешь осторожненько. Или маленькое, или большое. Маленькое стоит десять копеек, а большое — двадцать. Понемножку слизываешь языком с боков, пока оно еще не растаяло и не обкапало твою рубашку. Тааак. А в конце съедаешь вафлю и облизываешь пальчики.
В эти сладкие минуты ты уже ни о чем не думаешь. Даже про подростковый велосипед со свободным ходом. Но такое удовольствие — не каждый день. Потому что если съесть много мороженого, можно заработать ангину даже летом.
Эники-беники ели вареники…
Биться об заклад дедушка отказался. Категорицки! И когда Юрка ушел домой, посоветовал мне не водиться больше с этим глупым мальчиком, который распространяет злостные слухи по всей Лосинке.
На следующее утро было как раз воскресенье. На небе ни тучки. И можно было ожидать гостей из Москвы.
Дядя Леня с тетей Ирой вряд ли соберутся. Все-таки Наташке только десять месяцев. И они специально поменяли свою однушку на Садово-Кудринской, на двушку в Сокольниках, правда, в деревяшке. Но для тети Иры с Наташкой главное — воздух. А воздуха в Сокольниках — хоть ротом ешь, как на даче. И ничего страшного, что с печным отоплением.
Пол-Москвы еще с печным отоплением. И у нас «голанка» из коридора топится. На Никицкой вообще — печка с изразцами.
Парочку раз съезжаю на своем велике от калитки к дому. С горки лететь хорошо, а потом его в горку на себе переть — пупок надорвешь! Можно даже грыжу заработать, как у бабушки Адельсидоровны.
Сейчас отдышусь и еще чего-нибудь придумаю.
Может, Аня приедет, а может, даже бабушка Лизаветниколавна. Она просто так не ездит! Я еще в прошлый раз намекал на самокат. Это ведь она подарила мне велосипед. Хто ж виноват, что у него теперь цепь соскакивает? Мы с бабушкой даже на завод ездили «к черту на кулички», на трех трамваях.
Теперь я расскажу, как это было на самом деле.
В проходной нас задержал минцонер с винтовкой.
— Чё надо? Пускать на объект без пропуска не положено.
Бабушка объяснила, что мы приехали на трех трамваях, чтобы поменять поломанный велосипед на хороший. Минцонер заявил, что мы чокнутые, но все-таки повертел ручкой от телефона и сказал в трубку:
— Позови Фимыча! Сама дура! Тут одна гражданочка сообчает о вредительстве…
Через несколько минут в проходную примчался Колобок, который представился главным инженером передового социалистического предприятия.
— Михаил Ефимович, с вашего разрешения.
— Елизавета Николаевна. Если нужно, могу показать паспорт.
— Паспорт не надо, — заявил Колобок. Так какие у вас претензии, гражданочка, к нашему передовому социалистическому предприятию?
