— Сколько раз бабушку не слушался?
— Нисколько, — говорю.
— Крестись, голубчик!
Тут я только руку поднял. Вот эту. А он меня — бац по руке. Это… с испугу, значит, я руку перепутал.
— Проси у Христа прощения.
Я и сказал:
— Господи Исусе! Простите меня за все.
Так меня бабушка научила. Только она мне говорила, что надо сказать «прости», а не «простите». Но ведь Господь большой, а я маленький?! И потом, он не мой близкий родственник. Как Аня. Или тетя Галя.
— Ну вот и умница, — сказал Введенский. — Береги свою бабушку. Она у тебя золотая.
Как видите, моя бабушка не железная, а золотая!
Скоро она мне купит настоящий портфель. И я буду его собирать. К школе.
На днях бабусенька, вывернула брюки дяди Вани наизнанку. Получились как новые. А юбка тети Таси еще подождет. До осени. Сейчас у нас дел много.
Дворничиха родила сразу двоих. Дядя Жорж сказал, что она план перевыполнила.
Теперь Дворничихе дадут премию, и она купит Вовке велик. Наверное.
Я теперь на ночь молюсь. Почти каждый день.
— Господи! Иисус-с-Креста! Помогите нам жить, в такое время.
И обязательно добавляю: пожалыста!
Когда я надеваю сандалии с дырочками, приходит жаркое лето.
Летом надо жить у другой бабушки, Адельсидоровны. Полезно для здоровья.
Я беру с собой двустволку — играть в войну. Мячик — и тот, и этот. Чтобы не скучать.
Бабушкин дом недалеко от станции.
Вот сходишь с поезда и идешь не туда, к вокзалу, а сюда. И по проходу к автобусной остановке. Так намного ближе.
А на автобусе надо ездить только в крайнем случае. Бензином воняет. И очень укачивает. Может даже вырвать! Прямо в машине.
За углом — наша Нагорная улица. Только по канаве ходить не стоит. Там сплошная мокрота. А на дороге — сухая трава. Ведь тут машины не ездят. Потому что Лосинка — это не город, а дача.
Угадайте, какой дом бабушкин? Вот видите — береза двуствольная. А рядом калитка. Спускаешься, вот колодец, а за колодцем — дом. Только это не наша веранда. Здесь живет раввин с дочками. Бабушкин вход с другой стороны.
По лестнице надо ходить осторожно. Видите, две ступеньки совсем гнилые. И перила шатаются. Ничего удивительного! Крыльцо под открытым небом. И дождик все время капает и капает.
Начинается моя дачная жизнь.
Утром бабушка встает чуть свет. Завтракает на скорую руку. И бежит на станцию. Хотя у нее в ногах тромбофлебит и на животе грыжа.
Мы с дедушкой еще дрыхнем!
Бабушка работает теперь у Гиговского.
— Гиговский — это светило, — говорят в нашем доме. — Второго такого в Москве нет.
