— Моя мадама — деньговедьма. Понял?
— Нет, — сказал Маурицио. — Что такое деньговедьма?
— Сам не знаю, — сознался Якоб. — Она как-то там колдует над деньгами. Делает что-то такое, отчего они сами собой появляются. У таких, как твой маэстро и моя мадама, деньги — самое гадкое колдовское зелье. Поэтому мы, звери и птицы, до сих пор не добрались до корня всех зол, — ведь у нас ничего подобного не встретишь.
— Если ты всё знал, — спросил кот плаксивым голосом, — то почему не доложил об этом Совету?
— Так я на тебя рассчитывал, — ответил Якоб Кракель мрачно. — Я-то давно в курсе, что у Шуткозлобера работает один из наших агентов. Ну вот, я и думал, что вдвоём мы быстренько обмозгуем дельце, нароем доказательств. Особенно нынче вечером.
— А что такого особенного должно произойти сегодня вечером? — осведомился Маурицио.
Тут ворон испустил долгое, крайне немузыкальное карканье. От этого зловещего звука маленького кота пробрало до костей.
— Прости, — тихо проговорил Якоб, — у нас, ворон, так принято перед бедой. Потому что мы предчувствуем такие вещи. Я вот ещё не знаю, что эти двое затевают, но готов спорить на последние перья — нас ждёт отвратительное людство.
— Отвратительное — что?
— Людство. Не говорить же «свинство». Поэтому-то я и мчался сквозь ночь и ураган. Моя мадама про это ничего не знает. Только на тебя я и надеялся. А ты взял и разболтал всё маэстре, так что теперь дело наше — трруба.
Маурицио растерянно глядел на ворона.
— Всё-таки мне кажется, ты привык видеть жизнь в чёрном свете. Ты — пессимист.
— Именно поэтому я всегда прав.
Маленький кот придал своей мордочке упрямое выражение.
— Ладно. На что спорим?
— Если ты прав — я глотаю ржавый гвоздь, если я прав — ты. Идёт?
Голос котишки немного дрожал, когда он лихо ответил:
— Идёт!
Якоб Кракель принялся оглядывать лабораторию.
— Ищешь ржавый гвоздь? — спросил Маурицио.
— Нет, — ответил ворон, — подходящее укрытие для нас обоих. Нужно будет подслушать, о чём станут разговаривать господа.
Они стояли в тёмном углу перед большой жестяной бочкой с открытой крышкой. На крышке было написано: «СПЕЦМУСОР».
— Читать умеешь? — осведомился Якоб.
Маурицио не смог побороть искушения порисоваться перед вороном.
— Там написано «ОТХОДЫ С КУХНИ»… или… ах, нет… Там вроде бы написано «ГОРЮЧИЕ ВЕЩЕСТВА»…
В этот самый миг из камина донёсся звук, похожий на завывание пожарной сирены.
— Моя мадама пожаловала, — зашептал Якоб. — Ну, полезли в бочку!
Из трубы посыпался настоящий град золотых монет, затем послышалось увесистое бубумс, горшок с эликсиром номер 92 опрокинулся. Посреди угасающего пламени восседала Тиранья Кровопийца собственной персоной.
