Вскочившие в испуге бурлаки впопыхах перевернули котёл с ухой и попрятались по кустам. Оставшийся у шипящего и плюющегося паром костра старшина артели одной рукой крестился, а другой крепко сжимал узловатую дубину.
— Зверь неведомый по воде бежит, ваше сиятельство! — невзирая на строгий запрет, он упорно именовал Александра Фёдоровича именно этим титулом. — Лапами прямо так и шлёпает!
Опять что-то громко заревело. Подскочивший Ермолов вскинул винтовку к плечу, но не успел прицелиться в надвигающуюся чёрную громадину с горящими глазами, как с баржи зачастили выстрелы по меньшей мере троих часовых.
— Мать вашу! Ну сколько же можно? — исполненный тоски и отчаянья крик, а сразу за ним в темнеющее небо взлетела осветительная ракета. — Имейте совесть!
Повисший на крохотном шёлковом колпачке, называемом французским манером «parachute», плюющийся белыми искрами светлячок, тем не менее, позволил разглядеть необычного вида корабль. Назвать его судном язык не поворачивался, да и торчащие над фальшбортами орудийные стволы не оставляли сомнений в военном происхождении плавающего… плавающей… батареи? Пусть называется механизмом. А как ещё? Чего только в жизни не видывали, но такого не приходилось.
М-да… весь какой-то приплюснутый, по бокам мельничные колёса, и венчает всё это высокая коптящая труба. Срамота, не корабль.
— Алексей Петрович. Погоди стрелять.
— Да я гожу, — откликнулся Ермолов.
Тем временем ракета погасла, шлёпанье по воде прекратилось, и голос из темноты спросил:
— Тут мелей нет? Пристать можно?
Видимо ответа не требовалось, так как почти сразу же послышался скрип мокрого песка — неизвестный агрегат ткнулся носом в берег. Правый глаз чудовища моргнул, оказавшись обыкновенным фонарём, а снявший его с крюка человек ловко спрыгнул прямо с борта.
— Разрешите представиться! Лейтенант Императорского Пароходного Флота Денис Давыдов! С кем имею честь?
— Капитан Ермолов, — Алексей Петрович протянул руку в приветствии и переспросил: — Какого флота, простите?
Моряк (или речник?) смутился, что было заметно даже в неверном свете фонаря:
— Пароходного… Но вы не думайте, господин капитан, скоро таких кораблей станет много! Два или три, — тут лейтенант что-то вспомнил и удивлённо воскликнул: — Постойте, а не вы ли сопровождаете Его Высокопревосходительство?
— Нет, он меня сопровождает, — Беляков сделал шаг вперёд. — И никого более тут нет. Разве что… Ефим, признавайся, ты путешествующий инкогнито генерал?
