, к простонародью, но заслуги перед царем и отечеством возвысили их, сделали новой знатью – тем более что знать родовитая и старая вовсе не склонялась к объединению державы. Владыки сепов, наследственные князья, не желали делиться с фараоном ни властью, ни землями, ни людьми, и это было опасней могущества кочевников-гиксосов. Долгие годы Яхмос сражался на два фронта, и с чужеземцами, и со своими князьями, но оказалось, что справиться с хаку-хесепами трудней, и этих свар хватило лет на двадцать Аменхотепу, его наследнику. Затем к власти пришел Тутмос I, с простой идеей национальной консолидации: если в Та-Кем мало земли для знатного сословия и мало подданных для фараона, то почему не поискать их на востоке? А также на севере и юге… И он поискал, пройдя Синай, Палестину и Сирию вплоть до евфратских мутных вод, а в южных краях, в стране кушитов, добрался до третьего порога. Его царствование было славным, но не очень долгим, наследство – сомнительным: могучая держава и многочисленная армия без крепкой и властной руки. Новый властитель Тутмос II не обладал ни силой духа, ни телесной крепостью и, по прошествии трех лет, переселился в поля Иалу.
Печальное событие! Владыка умер, не дожив до тридцати, и царский титул – жизнь, здоровье, сила! – звучал по отношению к нему как грустная издевка. Рок, тяготевший над династией, впервые проявился столь открыто, хотя и раньше о нем толковали в народе и среди знатных людей. Ведь все властители, считая с Аменхотепа, брали супругами сводных сестер, но не могли породить наследников чистой царской крови; им приносили сыновей младшие жены и наложницы, а это, как заметил Инени, являлось признаком неудовольствия богов. За что и почему, было покрыто мраком и не имело видимой причины; сам Аменхотеп, его сын и внук грешили не больше, чем их благородные предки, а храмы строили с неистощимым усердием.
Судьба!.. – думал Семен, размышляя над этим повествованием. Судьба или роковая случайность! А может, месть Хатор, золотогрудой нильской Афродиты – за брак, свершаемый без любви, за инцест и насилие над человеческим естеством…
Итак, Тутмос – второй Джехутимесу – скончался год назад, оставив сына, прижитого не от супруги и царицы Хатшепсут, а от рабыни, финикиянки или сирийки. Об инородном ее происхождении знали все в Обеих Землях, хотя покойный царь назвал свою наложницу Иси, как принято в Та-Кем; и всем было известно, что ее отпрыск, уже коронованный под именем Мен-хепер-ра, не только наполовину варвар, но к тому же дик, упрям и слишком юн и глуп, чтобы нести нелегкое бремя забот о державе. Кроме него, на это бремя претендовали трое: властный Софра, глава египетских жрецов, военачальник Хоремджет и, разумеется, царица.
