«Нет, он ей не брат», — сразу почувствовал Куросима. Но тут же подумал: «Постой, да ведь это вполне естественная реакция. Сестра неожиданно встречается с братом, которого давно не видела и который сильно изменился, и ничего удивительного, если на первых порах она не испытывает к нему нежного чувства, а наоборот, даже неприязнь». Ему вспомнилась лекция одного преподавателя о психологии арестованного, слышанная им на курсах усовершенствования полицейских. Между прочим, лектор привёл одно место из Фрейда. Немецкое слово «unheimlich» — «жуткий» противоположно по смыслу слову «heimiich» — «хорошо знакомый». Префикс «un» выражает отрицание. Таким образом получается, что «незнакомое», чужое может восприниматься нами как нечто неприятное, «жуткое».
— Ну что ж, поговорите с ним, а я пока выйду. Если понадоблюсь, позовите.
Куросима решил, что лучше всего сейчас оставить их вдвоём, Фусако через плечо Фукуо Омуры благодарно кивнула ему.
Куросима вышел в коридор и стал украдкой заглядывать через дверное стекло, в приёмную. Пара, сидевшая друг против друга за круглым столом, представляла собой странное зрелище. Фусако что-то оживлённо говорила, а Фукуо Омура упорно молчал. Разинув рот, он с безучастным видом смотрел на неё. Затем внезапно, словно кукла, дёрнутая за верёвку, вскочил со стула. Неторопливо обойдя стол, он приблизился к Фусако. Неужели он, наконец, узнал в ней свою сестру? Фусако продолжала что-то сдержанно и тихо говорить, но слов Куросима не слышал, и сцена выглядела немой. И вдруг произошло нечто неожиданное. Фукуо Омура протянул длинные руки, облапил Фусако и попытался поцеловать. Это что-то не совсем было похоже на сцену радостного свидания двух близких родственников. Побледневшая как полотно Фусако отчаянно отбивалась.
Ошеломлённый Куросима, почувствовав недоброе, резко толкнул дверь, вбежал в приёмную. Подскочил к Омуре и хотел его оттащить и тут увидел, что Фусако уже почти высвободилась из грубых объятий «брата». Ловким движением она скрутила ему пальцы правой руки. Она, оказывается, прекрасно владела приёмами самозащиты.
— Надеюсь, он не очень вас испугал? — спросил её Куросима, грубо вытолкнув Омуру из приёмной. — Те, кто долго сидит в этом лагере, под конец звереют… Недаром лагерь называют обезьянником.
— Вы его всё-таки не наказывайте…
Фусако вся дрожала, но голос её звучал спокойно.
— Ну, а как вообще? — раздражённо спросил Куросима, точно на следствии. — Это он?
