— Пожалуй, лучше чуть погодить, — сказал я. — Мне надо смотаться в Нью-Йорк — завтра вечером или самое позднее в субботу. Получается, что сегодня у меня единственный рабочий день до воскресенья включительно.
— А-а-а, — протянул он. — Что ж, в таком случае конечно…
— Но в принципе эта работа меня бы устроила, — сказал я. — Если вы можете ее чуть-чуть попридержать.
Он ответил, что может, но сказал это довольно неохотно — настоять на своем не получилось, это ему было неприятно. Затем его лицо вдруг прояснилось, и он сполз со стола.
— Да, я приму вас, и приму сейчас же, — решительно проговорил он. — Будем считать, что я вам предоставил два дня отгулов.
— Прекрасно, — сказал я.
— Вообще-то, я всегда осторожничаю, вечно опасаюсь подвоха. Но если есть какая-то возможность оградить человека от вероятных неприятностей, в долгий ящик это откладывать не надо.
— Наверное, вы правы, — согласился я.
Мы шли вдоль ряда полок, он то и дело указывал мне на какую-нибудь банку или коробку с ингредиентами и давал беглое описание того, как их используют.
— У меня приготовлены специальные карты замесов — бланки требований с перечислением составляющих, и с этими картами к вам будут обращаться из цехов. А вам надо будет только выдавать указанные там продукты. Вот, а здесь у нас рефрижераторная, там мы храним все скоропортящееся.
Нажав на массивную дверную ручку, он отворил дверь в морозилку — комнату-холодильник, какие бывают на мясных рынках, — и мы вошли внутрь.
— Яичные белки, — объявил он, пнув носком туфли пятнадцатигаллонный бидон. — Здесь желтки, а тут цельные яйца, — и попинал два других. — Пекарни покупают их в таком виде по двум причинам: во-первых, это, как вы понимаете, значительно дешевле, да и отмерять так куда удобнее.
— Понятно, — сказал я, сдерживая дрожь. В этом помещении я пробыл всего какую-нибудь минуту, но холод уже пронизывал до костей.
— Да, насчет двери, — сказал он, вновь ее распахивая. — Вы заметили? Закрывая, я не доводил до щелчка. Советую вам поступать так же, иначе рискуете замерзнуть насмерть. А этого, — тут он мне ласково улыбнулся, — вы, конечно же, не хотите.
— Да уж спасибо, не надо, кушайте сами! — выпалил я, покидая вслед за ним морозилку. — То есть я хочу сказать…
Он усмехнулся и начальственно похлопал меня по спине:
— Ничего, ничего, все будет хорошо, мистер Бигелоу. Как я только что говорил, по складу характера я перестраховщик… В общем, думаю, на сегодня хватит. Гм… Да, по поводу денег: платят у нас, конечно же, не много, понимаю, но в свете прочих преимуществ вашей будущей должности… гм… как вам двенадцать долларов в неделю, нормально?
