Достаточно нескольких строк, чтобы дать картину того полного отсутствия плана и того излишка служащих, которые тогда имели место в Центротекстиле.
Я с двумя моими сотрудниками начал ревизию прежде всего с опроса начальника «Центрального Отдела личного состава» при Центротекстиле. Когда я его спросил: «Сколько у вас служащих?» он ответил: «Приблизительно 5.500». Я ему возразил: «Вы начальник личного состава. Вы обязаны назвать мне точное число служащих на сегодняшний день. Я не признаю слова приблизительно». Он заявил, что он, к сожалению, не в состоянии мне назвать в данный момент точное число служащих.
Я: — Что же другое вы делаете, кроме этого? Ведь, вы же имеете лишь вести поименный список служащих, личные акты, периодически к концу месяца составлять окладные листы, контролировать расходы по поездкам и проч., выдавать мандаты на поездки и т. д. Ведь кроме того, в каждом отделе Центротекстиля существует свой особый отдел личного состава, который вам доставляет уже готовые сводки по своему отделу. Сколько же служащих у вас имеется в секретариате?
— Шесть.
— Так.
Тогда я обратился к сидящей тут же служащей и спросил ее: — Вы что делаете?
Она ответила: — Я веду книгу мандатов на командировки.
Я: — Пожалуйста садитесь и пишите совершенно спокойно и медленно: Мандат. Товарищ Николай Александрович Петров настоящим командируется из г. Москвы в г. Иваново-Вознесенск для осмотра завода «Красный Маяк» и для точного контроля находящихся там запасов готового текстильного товара, сырья и полуфабрикатов. — Ну что же вы готовы? Хорошо. Сколько времени это продолжалось?
— Три минуты.
— Что же вы тогда делаете с мандатом?
— Я записываю мандат в особую книгу.
— Это продолжается еще три минуты. Вам следовательно нужно всего шесть минуть для проведения мандата. Сколько времени вы здесь служите?
— Пять недель.
— Сколько мандатов вы за это время выдали?
— Девяносто один.
— Так что приблизительно три мандата ежедневно. Это составляет всего 18 минут. Хорошо. Что же вы делаете в течение остальных шести часов?
На этот вопрос я, конечно, не получил никакого ответа. Но я этому вовсе и не удивился. Я ведь к этому был вполне подготовлен и ничего другого не ожидал.
Я отлично знал, что имею дело со скудно одетыми, живущими чрезвычайно скученно, в невероятных жилищных условиях, недоедающими, голодными, и получающими смехотворное жалованье людьми, от которых, конечно, серьезной работы и требовать было нельзя. Вина в ничтожных экономических результатах, в мизерной производительности труда состава служащих в самых редких случаях лежала на отдельных лицах, а главным образом на общих жизненных условиях.
