Слова устремились наружу, без потерь, без повторений, и он сказал:
— Atque in perpetuum feater, aie atque Salle.
И, улыбаясь, он повернулся к своим соплеменникам и увидел выражение лица семидесятилетнего шамана. Его соплеменники в смущении смотрели друг на друга.
— Что-то не так? — спросил он.
— На каком языке ты говорил, Большой Буйвол?
— Ойупа. Это было прекрасно. Я сказал моему брату: «Итак, брат, навеки здравствуй и прощай».
— Это не ойупа, — сказал Бегущий Олень.
Шаман, украшенный перьями и ритуальной раскраской, покачал головой.
— Но эти слова пришли прямо из моего сердца, — сказал Большой Буйвол. — Это наиболее известная поговорка ойупа. Здравствуй и прощай. Это поэма о молодом человеке, который вернулся из-за границы, обнаружил, что его брат умер, и сказал: «Итак, брат, навеки здравствуй и прощай». «Aie atque Salle!»
Большой Буйвол неожиданно хлопнул себя по лбу и тяжело вздохнул. Он только что декламировал римского поэта Катулла. Он придумал другой конец для давно умершей Римской империи. Он опустился на колени перед шаманом.
— Спаси меня. Спаси меня! Убей во мне чуждый дух. Избавь меня от проклятия белого человека. Мне не нужно его образование. Мне не нужен его язык. Я мечтаю вернуться к языку своего народа.
Но шаман покачал головой.
— Я не могу сделать этого, — печально сказал он. — Существует только один путь избавить тебя от проклятья, но это наиболее древняя и опасная церемония, доставшаяся нам в наследство от предков.
— Я не боюсь смерти. Я уже мёртв, — сказал Большой Буйвол.
— Я боюсь, что ты умрёшь не от этого, — сказал шаман.
— Эй, дай парню то, что он хочет, — сказал Бегущий Олень. Он всегда любил Большого Буйвола и хотел помочь ему. Кроме того, нужно было принять во внимание, что телевидение, алкоголь и случайные связи заставили племя ойупа забыть свою прежнюю жизнь.
Но шаман покачал головой. Они были на священной земле, маленьком холме, который содержал в себе остатки ойупа, переселившихся в другой мир. Здесь были священные буйволиные черепа и связки сушёных грибов, пучки трав из прерии, поднесённые добрым духам предыдущими шаманами. Здесь также были кресты, потому что некоторые из ойупа были христианами. Но это всё ещё была священная земля, потому что шаман племени вступил на неё первым. По этой земле тоже прошла войной конница белого человека, сражавшаяся против других белых людей.
— Эй, шаман, почему ты качаешь головой? — спросил Маленький Лось. Он был строительным рабочим в соседнем Эниде.
